История Византийских императоров. От Константина Великого до Анастасия I

Наследники св. Константина не присутствовали ни при казнях своих родственников, ни при кончине отца — занятые государственными делами, они не смогли проводить царя в последний путь. Только через несколько месяцев, уже в сентябре 337 г., Констанций похоронил отца в Константинополе, в храме Святых Апостолов. Тогда же он и получил на руки упомянутое завещание[145].

Очевидно, оно имело для него и братьев очень большое значение. Не случайно источники утверждают, будто арианский священник, передавший ему завещание, стал «известным Констанцию, скоро сделался человеком к нему близким и получил приказание бывать у него как можно чаще»[146]. Более того, этот безвестный иерей вскоре имел уже серьёзное влияние на царя в делах веры, внушив самой царице арианский образ мыслей. Едва ли это можно объяснить особой просвещённостью и популярностью арианствующего пресвитера, имени которого история не сохранила[147]. Скорее всего, основания для такой странной привязанности лежали в другой области, и у императора имелись веские причины доверять человеку, в руках которого оказались судьба его братьев и собственная жизнь.

Не известно, что было дословно указано в завещании, но, видимо, оно касалось не только взаимоотношений между тремя братьями, мирно разошедшихся по своим владениям, но и прав вероятных претендентов на престол. Можно предположить, что отсутствие завещания св. Константина позволило бы выдвинуться на первые роли как раз его умерщвлённым солдатами брату и племянникам. А они, являясь членами царской семьи, играли далеко не последнюю роль в политической жизни Империи.

Не следует забывать, что, возможно, в силу обычной человеческой привязанности и привычке делать приятное близким, а, быть может, по иным причинам, св. Константин Великий обеспечил племянникам воспитание, равное тому, какое дал собственным детям. Более того, один из них — Далмаций даже получил наравне с детьми императора титул цезаря. Второму племяннику — Аннибалиану св. Константин пожаловал пусть ничего не значащий, но очень красивый титул «nobilissimus», позднее сделав его царём Понта[148]. Вполне вероятно, опасность молодым принцам грозила именно со стороны этих обласканных близких родственников, которые могли, воспользовавшись отсутствием завещания, заявить свои претензии на трон более категорично. Наивно надеяться, будто родные дети св. Константина прожили бы в таком случае длинную жизнь.

Как можно предположить, Констанций знал нечто большее, чем об этом говорит летописец, некоторые даже полагают, что и физическое устранение потенциальных конкурентов произошло не без его участия. Впрочем, существует и другая, не менее распространенная версия, будто вина Констанция заключалась в ином: он знал о готовящемся убийстве, но не воспрепятствовал ему[149].

Правда, при этом не уточняют, мог ли он физически не допустить кровавой расправы, либо такие пожелания историков носят исключительно умозрительный характер. В противоположность этим версиям святитель Григорий Богослов был убеждён в абсолютной невиновности Констанция и даже утверждал, что именно средний сын св. Константина спас Галла и Юлиана. «Спасённый великим Констанцием, — пишет он о Юлиане, — недавно от отца наследовавшим державу, когда при дворе стали править делами новые чиновники, и войско, опасаясь нововведений, само сделалось нововводителем, вооружилось против начальствующих, тогда, говорю, невероятным и необычайным образом спасённый вместе с братом.» и далее по тексту[150]. В любом случае, как отмечают историки, в последние дни своей жизни василевс очень сожалел о смерти близких ему людей[151].