История военной контрразведки. СМЕРШ Империй

Один из руководящих советских военных работников, в прошлом офицер царской армии Верховский, арестованный еще в 1931 г., в письме на имя Ворошилова, пересланном 5 января 1935 г. Сталину, описывал факты нарушения законности, которыми сопровождались следствие и судебный процесс по его делу. Верховский указывал, что ему прямо было заявлено, что если не даст показаний о своей антисоветской деятельности и преступлениях его знакомых из числа военнослужащих, то его ждет неминуемый расстрел. Верховский в течение 11 месяцев подвергался изнурительным допросам, содержался в невыносимых тюремных условиях. В своем письме Верховский писал также:

«В камере три раза посещали представители прокуратуры, которым я делал заявление о том, что следствие ведется так, что правду выяснить оно не может. Прокуратура не находила нужным даже выслушать меня.

По всему ходу следствия становилось ясно, что никто совершенно не интересуется правдой, что меня хотят насильно заставить дать ложные показания.

Если к этому прибавить создание полной беззащитности и внушаемое следствием убеждение, что партия требует от меня дачи этих ложных показаний во имя каких-то неведомых целей, то станет ясно, что заставило целый ряд лиц, которых следствие связало в одно со мной дело, дать ложные показания и оговорить меня».

Таким образом, имевшиеся в отношении Тухачевского и других военачальников агентурные и следственные материалы об их якобы антисоветской деятельности в процессе следствия по делу ряда арестованных в 1930–1931 гг. бывших военных специалистов подтверждения не нашли. Тем не менее органы НКВД продолжали заниматься сбором различного рода агентурных и других материалов, компрометирующих Тухачевского. Его разработкой продолжала упорно заниматься платный агент НКВД СССР Зайончковская, которая умышленно распространяла клеветнические измышления. Руководствуясь низменными соображениями, Зайончковская начиная с 1931 г., вновь начала поставлять в органы НКВД различные клеветнические сведения, порочащие не только Тухачевского, но и многих других руководящих военных работников — Шапошникова, Якира, Путну, Уборевича, Ворошилова и Буденного.

По заданию НКВД СССР Зайончковская продолжает поддерживать связь с названным выше Гербингом. В марте 1934 г. она, например, доносила:

«Гербинг говорит, что ему известно, что существует заговор в армии, точнее среди высш. комсостава в Москве и еще точнее среди коммунистов высш. комсостава. Заговор имеет пока целью убийство Сталина, уничтожение существующего сейчас Политбюро и введение воен. диктатуры. Конкретная работа заговорщиков должна начаться в недалеком будущем. Происходящие в данное время аресты — последние конвульсии ГПУ не могут беспокоить армию, т. к. в ее среде безусловно не могут теперь иметь место аресты».

2 мая 1934 г. Зайончковская донесла, что 30 апреля 1934 г. она посетила Гербинга, который снова заявил ей о существовании заговора в РККА:

«В командном составе Красной Армии, по словам Гербинга, в самых верхах имеется уже реальная измена соввласти со смягчающими ее конкретность видоизменениями по нисходящей линии. Помимо этого, в командном составе Красной Армии идет совершенно самостоятельное, самобытное, так сказать, явление в виде скрытого кипения».

В этой же беседе Гербинг якобы еще сказал:

«Что такое большевики для русской армии? Это не враги, а тот, кто не враг, тот уже по существу и не большевик. Тухачевский — не большевик, им никогда и не был, Уборевич — тоже. Каменев тоже. Не большевик и Буденный. Но их выбор, ск[азал] как бы про себя Герб[инг] пал на Тухачевского».

Донесения о Тухачевском и других видных военных деятелях Зайончковская поставляла не только со слов иностранцев. Как отмечалось, она с 1933 г. активно собирала различные слухи о них от своих знакомых, писала в сводках свои личные домыслы, порочащие не только отдельных военных командиров, но и некоторые советские организации и учреждения.

Дело с подлинными донесениями Зайончковской в связи с истечением срока хранения уничтожено, но и из сохранившихся копий этих донесений установлено, что она на протяжении более чем 10 лет представила в ОГПУ-НКВД значительное количество сообщений, компрометировавших Тухачевского, Якира, Уборевича, Каменева С.С., Путну, Шапошникова, Буденного и многих других специалистов Советской Армии.

Будучи арестованной в 1937 г., она на допросах и в своих собственноручных показаниях выдавала в качестве своих заслуг тот факт, что систематически доносила в ОГПУ-НКВД о якобы имевшемся в РККА военном заговоре и сообщала порочащие сведения о Тухачевском и других. По этим вопросам Зайончковская, в частности, показывала:

«Приблизительно с 1933 г. сообщала о предательской работе Шапошникова (быв. нач. Академии им. Фрунзе в Москве, потом ком. войск Ленинграда)…

С 1932 г. со времени моей поездки с Гаем в Ленинград я по ленинградским материалам обращала внимание Гая на Корка, Путну, Криворучко и др. менее видных военных».