История войны 1813 года за независимость Германии

Вслед за тем пришли в главную квартиру Бюлова известия о дальнейшем наступлении наполеоновой армии в Силезию, что заставило его обратить внимание на задержание неприятеля, шедшего к Одеру. С этой целью Бюлов перешел, 18 (30) мая, в Котбус; бригада Оппена стала у Дребкова, а бригада Борстеля была выдвинута к Губену, по направлению к Кроссену; переправу через Одер у сего важного пункта оборонял полковник Добшиц с 3000 человек, а в подкрепление ему двигался генерал-майор Генрихс с ландвером Ноймарка [или Новой Марки]¹⁹. Расположение Бюлова у Котбуса препятствовало неприятелю освободить от блокады Кюстрин, но открывало корпусу Удино путь к Берлину. Упрекали Бюлова, и не без основания, в том, что он оставался в бездействии: по мнению многих, ему следовало, пользуясь увлечением войск и превосходством в кавалерии, атаковать всеми силами неприятельский корпус, разбить его и избавить столицу от постоянного опасения; полагали, что нерешительность Бюлова подала возможность его противнику одержать успех в деле при Гойерсверде и открыла французам путь к Берлину. Действительно, Удино, выступив из Гойерсверды 19 (31) мая, двинулся через Руланд к Кирхгайну 21 мая (2 июня). Отсюда он мог устремиться по прямому направлению к Берлину и предупредить Бюлова у города Лукау, занятие которого представляло большие выгоды в тактическом отношении. Но Удино не осмелился идти прямо к Берлину, где могли его остановить народные ополчения, между тем как войска Бюлова двинулись бы ему в тыл. А потому он, желая сперва отбросить вправо прусский корпус, а потом уже наступать к Берлину, перешел 22 мая (3 июня) к Калау. Генерал Бюлов, со своей стороны, опасаясь, чтобы Удино не предупредил его в Лукау, направил в тот же день свои войска, 5 колоннами²⁰, к этому городу. Ближайшим из них надлежало пройти более 6 миль (около 45 верст); а Борстелю 12 миль (более 80 верст), и, так как тогда еще не знали о движении Удино к Калау, то бригады Тюмена и Оппена, направленные на сие местечко, встретившись с превосходными силами неприятеля, были принуждены повернуть окольными дорогами вправо на Фечау²¹.

Генерал Бюлов, выступив с войсками, стоявшими у Котбуса, 22 мая (3 июня), в 5 часов утра, прибыл около 4 часов пополудни в селение Цинниц, на половине дороги между Калау и Лукау. Войска, пройдя за 11 часов 5 миль (35 верст) по песчаной местности, среди облаков пыли, в чрезвычайно знойную пору, утомились до крайности и оставили за собой на марше 3000 отсталых. В таких обстоятельствах Бюлов был принужден дать двухчасовой отдых своим изнуренным солдатам. В 6 часов войска, снявшись с привала, двинулись далее и, пройдя еще 10 верст, достигли города Лукау уже в 11‐м часу ночи. Последняя часть этого усиленного перехода, в темную ночь, по дурной проселочной дороге, до того расстроила войска, что малейший отряд неприятельской конницы мог бы рассеять всю пехоту Бюлова. Бригада Оппена пришла на бивуаки к Лукау в таком же состоянии. Но, несмотря на это, все отставшие люди успели собраться на следующее утро. Бригада Бойена, выступившая из Ютер-бока в ночь с 22 на 23 мая (с 3 на 4 июня), могла подоспеть к Лукау не прежде вечера, а Борстель, прибывший в Котбус 22 мая (3 июня) вечером, еще находился на марше ввечеру 23 мая (4 июня).

Город Лукау лежит по левую сторону речки Берсты, имеющей в ширину не более 15 шагов, но текущей на пространстве нескольких верст, выше и ниже города, по болотистой непроходимой низине; самый город, среди болот, обнесен старинной крепкой стеной и водяным рвом, через который устроено много мостов; но для въезда в город существует только трое ворот: с восточной стороны – Калауская застава, служащая сообщением с обширным, окруженным садами Калауским предместьем, лежащим по правую сторону Берсты; с западной стороны – Зандоская застава и предместье того же названия, на выезде из коего простираются довольно значительные высоты (Windmühlenberg). Наконец, ворота на северо-восточной стороне ограды ведут в обширные сады, окружающие город²².