История войны и владычества русских на Кавказе. Деятельность главнокомандующего войсками на Кавказе П.Д. Цицианова. Принятие новых земель в подданств

Между тем князь Цицианов ожидал только прибытия в Грузию еще двух полков, Севастопольского мушкетерского и 15-го егерского, для того чтобы двинуться к Ганже. 11 ноября прибыл Севастопольский полк и расположился в 10 верстах от Тифлиса, в урочище Гартискаро, а 15-й егерский полк 12 ноября находился еще в 70 верстах от столицы Грузии. Полки эти до того были изнурены переходом чрез горы в ненастное время года, что, при трехбатальонном составе, в Севастопольском полку осталось лошадей годных только для поднятия обозов двух батальонов; а 15-й егерский полк князь Цицианов даже не решился брать с собою. Из Севастопольского же полка он взял только два батальона, и то некомплектных, оставив третий при тяжестях[183].

«Пришедшего полку Севастопольского шеф мне объявил, – писал князь Цицианов[184], – о состоянии этих полков, что его полк никогда свиста пуль не слыхивал, что ходить не умеют и на 15 верстах устают и падают. Солдаты 20 лет не сходили с места, а что важнее, так то, что в полку недостает 600 человек кроме больных и ожидать укомплектования оных не могу, потому что когда полк сей послан из крымской инспекции, то инспектор отказал назначенных военною коллегиею ему дать рекрут; мои же тогда уже все розданы были по полкам, по коллежскому назначению (по назначению Военной коллегии).

Когда же бывало, чтобы частные начальники против Военной коллегии расписания смели поступать? Время уходит; в фураже недостаток, и начальники полков страшную требуют цену, а отказать я не могу, для того что запасу провиантского не сделано.

После всех сих неустройств могу ли я полезен быть, оставаясь в службе, подвергая всякий день мою репутацию бесславию и не от своей вины, а от подчиненных».

Таким образом, при всех усилиях, князь Цицианов мог собрать для экспедиции в Ганжу не более шести батальонов и трех эскадронов. Действующий отряд состоял: из двух батальонов Севастопольского полка, двух батальонов 17-го егерского, находившихся в Шамшадили, на пути в Ганжу, одного батальона Кавказского гренадерского полка, трех эскадронов Нарвского драгунского полка и 2 рот 17-го егерского полка шефского батальона, а остальные две роты этого же батальона должны были присоединиться к ним по возвращении из Владикавказа, куда они сопровождали царицу Дарью.

Большая часть отряда собралась 20 ноября в деревне Саганлуге, в 15 верстах от Тифлиса; 21-го назначался отдых, а 22-го выступление. В шесть переходов отряд достиг до Загнала (Шамшадильского селения), где к нему, во время отдыха, присоединились два батальона 17-го егерского полка[185].

По прибытии, 29 ноября, в Шамхор князь Цицианов отправил к Джевад-хану письмо, в котором требовал сдачи крепости.

«Вступив во владение Ганжинское, – писал главнокомандующий Джевад-хану[186], – объявляю вам о причинах прихода сюда: первая и главная, что Ганжа с ее округом, во времена царицы Тамары, принадлежала Грузии и слабостью царей грузинских отторгнута от оной. Всероссийская империя, приняв Грузию в свое высокомощное покровительство и подданство, не может взирать с равнодушием на расторжение Грузии и несогласно было бы с силою и достоинством высокомощной и Богом вознесенной Российской империи оставить Ганжу, яко достояние и часть Грузии, в руках чуждых.

Вторая: ваше высокостепенство на письмо мое, писанное по приезде моем в Грузию, коим я требовал сына вашего в аманаты, отвечали, что иранского государя опасаетесь, забыв, что шесть лет тому назад были российским подданным, и в крепости ганжинской стояли высокославные российские войска.

Третья: купцы тифлисские, ограбленные вашими людьми, не получили удовлетворения вашего высокостепенства. А по сим трем причинам я сам с войсками пришел брать город, по обычаю европейскому и по вере, мною исповедуемой, должен, не приступая к пролитию человеческой крови, предложить вам о сдаче города и требовать от вас в ответ двух слов по вашему выбору: да или пет; то есть сдаете или не сдаете?

Да будет вам известно также, что, допустя войска прийти в такую непогоду и вступить в ваше владение, никаких договоров принято быть не может, а сдачу на волю мою вам предназначаю, и тогда испытаете неограниченное милосердие его императорского величества, всемилостивейшего государя моего. Буде сего не желаете, то ждите несчастного жребия, коему подпали некогда Измаил, Очаков, Варшава и многие другие города. Буде завтра в полдень не получу я ответа, то брань возгорится, понесу под Ганжу огонь и меч, чему вы будете свидетель и узнаете, умею ли я держать мое слово»…

Джевад-хан отрицал справедливость того, что Ганжа принадлежала Грузии при царице Тамаре.

«Этому рассказу никто не поверит, – писал он. – А наши предки Аббас-Кули-хан и прочие управляли Грузиею. Если не веришь, спроси грузинских старожилов – управлял Аббас-Кули-хан Грузией или нет?»