История войны и владычества русских на Кавказе. Георгиевский трактат и последующее присоединение Грузии. Том 3

Через несколько дней после заключения договора князь Потемкин известил всех азербайджанских ханов и других соседних владык, что Грузия признала над собой верховное покровительство русской императрицы. Туземное население приняло это известие с большим волнением, еще более усилившимся, когда в Закавказье узнали, что русские исправляют дорогу в Грузию, строят мосты и даже двинули туда часть своих войск. Все соседние правители смотрели на Россию с крайним недоброжелательством и опасением. Поводом к этому были произошедшие в ближайшее время присоединение к России Крыма, Кубани и подчинение Грузии.

Опасаясь за свое будущее, ханы и владыки объяснили движение наших войск в Закавказье желанием русского правительства захватить часть владений, принадлежавших Персии и Турции. Все пограничные с Грузией правители, считавшие свое поведение небезгрешным относительно России, торопились принять меры против ее завоевательных намерений. После неоднократных взаимных совещаний одни решили с приближением русских войск защищаться до последнего, другие предпочитали оставить свои владения и спасаться у соседей. Окружающие Фетх-Али-хана Дербентского уверяли его, что с прибытием русских войск в Грузию он будет непременно свергнут – «и будешь ты, говорили они, у русских свинопасом»[40].

Фетх-Али-хан боялся и высказывал намерение в крайнем случае бежать в Персию.

Больше других беспокоился Сулейман-паша Ахалцихский, часть владений которого входила некогда в состав Грузинского царства. Происходя из древнего рода князей Грузинских, Сулейман-паша считал себя наследственным владетелем Саатабого (Ахалциха) – древней провинции Грузии. Желая стать независимым от Порты и при тогдашней слабости турецкого правительства надеясь достичь этого, Сулейман неприязненно встретил известие о вступлении Грузии под покровительство России. При болтливости, свойственной всем азиатским народам, грузины не могли скрыть важнейших статей трактата, и Сулейман не без страха за свое будущее узнал о существовании второго параграфа секретного договора, в котором русская императрица не только ручалась за сохранение в целости нынешних владений царя Ираклия, но обещала распространить это ручательство и на все те владения, которые будут им приобретены впоследствии. Сулейман-паше так и казалось, что, включая этот параграф, русские имели в виду прежде всего овладеть Ахалцихским пашалыком и подчинить его власти грузинского царя. Естественно, что при таких настроениях Сулейман, едва получив известие о движении русских войск в Грузию, тотчас же отправил нарочного в Константинополь просить помощи Порты.

Посланный явился в резиденцию султана с донесением, что движение русских войск навело ужас на всю Анатолию и в Малой Азии убеждены, что русские намерены громить турок со стороны Грузии. Победы наших войск в Европейской и Азиатской Турции во время последних войн навели столь большой страх на жителей, что они с особым вниманием следили за всяким движением русских войск и часто придавали их перемещению преувеличенное значение. Паника охватывала население каждый раз, когда оно узнавало о появлении русских. Так, в июне 1783 года все поморские жители Трапезонда бежали в глубь страны от одного известия, что наш флот появился в виду берегов. Хотя впоследствии и оказалось, что то была стая плавающих птиц, но туземцы с трудом и неохотно возвращались в покинутые ими селения[41]. Ожидание скорого появления русских заставило всех жителей Эрзерума и его окрестностей переходить в укрепленные места и побудило Сулейман-пашу вторично просить Порту об оказании помощи.

«Царь Ираклий, – говорил посланный Сулеймана, – есть колеблющаяся скала, падения которой нужно опасаться. Он поддерживается русскими войсками, потому что ищет нашего разрушения, и если не будет помощи, то, без сомнения, мы погибли. Помогите нам…»

«Мы с Россией в мире, – отвечала Порта посланному, – но если вы заметите какие-либо неприязненные действия с ее стороны или встретите врагов, то должны обращать их в бегство».

Переход Грузии под покровительство России не был нарушением мирных договоров с Портой, ибо Грузия была независима от Турции. Не имея повода к открытому вмешательству в наши дела в Закавказье и сознавая свою слабость, турецкое правительство не отказывалось, однако же, от тайных действий и интриг. Официально отказав в помощи посланному ахалцихского паши, константинопольский двор втайне обнадеживал своей поддержкой не только Сулеймана, но и всех азербайджанских ханов. Эмиссары с султанскими фирманами рассыпались по Дагестану и Закавказью и приглашали всех соединиться воедино для защиты веры и на разорение Грузии. Порта советовала паше Ахалцихскому договориться с персидскими ханами и пригласить к себе лезгин, на содержание которых отправила ему пятьдесят мешков денег. Последний тотчас же послал нарочного ко властвовавшему тогда в Персии Али-Мурат-хану и разослал письма ко всем азербайджанским ханам и дагестанским правителям.