История войны и владычества русских на Кавказе. Народы, населяющие Кавказ. Том 1

Всем этим богам приносились жертвы. Так, после каждаго удачного набега черкесы отделяли лучшую часть добычи в пользу Зейгута, относили ее в священную рощу и вешали на деревья. Многие леса до сих пор наполнены множеством приношений, состоящих по преимуществу из старого оружия и металлических предметов. Хепещаш чествовали пляской на берегу моря, а в честь Псегуашахи плескались в воде и обливали друг друга.

Гром и вообще гроза особенно сильно действовали на воображение народа и внушали ему безотчетный страх. Черкесы благоговели перед Шибле — богом грома – и представляли его себе соперником Тга-Шхуо, или великого бога. По народным преданиям, старшинство последнего сомнительно.

«Если бог Шибле рассердится, – говорили черкесы, – то вряд ли Тгашхуо найдет себе место, где укрыться»[51].

Вера в силу Шибле была так велика, что убитого молнией считали блаженным и погребали на том самом месте, где он был убит. По мнению черкесов, жертве молнии приносит этот знак небесного благоволения ангел. Животных, убитых молнией, хоронили также на месте гибели.

Такое погребение происходило с особенной церемонией, которая отличалась от обыкновенных похорон. Л. Люлье, ставший свидетелем обряда, совершенного над тремя козами, убитыми молнией, пишет: «Около коз составился круг, и началась обычная пляска с напевом, в котором часто повторялись слова: Шибле (гром) и Ялий (Илья). Между тем несколько человек отправились в лес, нарубили жердей и кольев, устроили из них на четырех столбах довольно высокий помост, уложили на нем коз и накрыли их листьями. Помост делается высокий для того, чтобы укрыть трупы коз от хищных зверей. В то время когда одни устраивали помост, другие успели сходить в аул и принести оттуда разных съестных припасов, в том числе и нескольких живых коз. Эти последние тут же были принесены в жертву с обрядом возлияния, а головы их надеты на высокие шесты, воткнутые в землю около помоста. Вся эта процедура называется шибласха. Устроенного помоста, кольев и коз никто не трогает, и все остается до совершенного разрушения и тления. Пока приготовлялись яства и варилась паста, заменяющая хлеб, молодежь обоего пола плясала с рвением; веселость и одушевление были общие. Когда все было изготовлено, нас накормили и только тогда отпустили в путь»[52].

По обычаю, над телом убитого животного празднование происходило в течение трех дней, а над телом человека – семи. Случалось, что родственники поздравляли друг друга с особенной честью, которую даровало им небо. Разбитое или расколотое молнией дерево было объектом особого уважения, и ему часто приписывали целебные свойства, например исцелять от лихорадок. К одному такому дереву стекались страждущие со всех концов. Больной приезжал с запасом приношений, большей частью пирожков, которые и съедались его спутниками. Кусок дерева зашивали в лоскут материи, надевали больному на шею, чтобы он носил его постоянно, а остаток материи вешали на дерево, ветки которого были увешаны подобными приношениями.

С наступлением осени и в день уборки хлеба черкесы приносили благодарность богу Тиа за прошедшее лето и молили его об обилии хлеба и плодов земных на будущее. Сохранением стад они считали себя обязанными Ахину, покровителю скота, которому приносили жертвы.

Ахин, по народным представлениям, существо весьма сильное и потому заслуживающее особого почета. Вера в это божество была свойственна не одним черкесам, значительная часть Абхазии надеялась на его благосклонность, тем более что в прежние времена постоянные поклонники и служители Ахина жили именно в этой последней стране. Там существовало, а может быть, существует и до сих пор сообщество Аркоадж, в котором был род или семейство Цсбе, состоявшее из нескольких дворов. Это семейство с давних пор состояло под особым покровительством Ахина, и вот по какому случаю.

На жителей окрестностей Ахиновой рощи[53], говорит предание, однажды напало скопище враждебных племен и многих из них взяли в плен. Никем не преследуемый при отступлении, неприятель перевалил через горы и расположился отдыхать. Довольные захваченной добычей, налетчики предались увеселениям, пению и пляскам.

В припадке исступленного веселья они нарушили обычаи страны, заставив плясать и своих пленниц. Одна из них, будучи беременна, просила оставить ее в покое[54], но победители не слушали ее просьб и требовали, чтобы она тоже плясала.

– О, Ахин! – проговорила она со слезами. – Поневоле пляшу!

Божество явилось на помощь к несчастной и проявило свой гнев тем, что победители целыми толпами стали проваливаться сквозь землю. Тогда один из рода Цсбе обратился с мольбой к разгневанному божеству.

– О, Ахин! – закричал он в отчаянии. – Если возвратишь меня домой, то через каждые три года буду пригонять к твоей роще корову на жертву.

Он был спасен и исполнил данное обещание.