История Войска Донского. Картины былого Тихого Дона

Так было и 20 апреля 1709 года, когда внезапно в Черкасск приехал государь. Он провожал в Азов четыре больших корабля, только что спущенных на воду в Воронеже. Теплый весенний день, яркое солнце, невиданные на Дону громады кораблей с десятками ярко блестевших пушек вызвали весь Черкасск на улицы.

Ногайские татары на маленьких косматых лошадях, калмыки в пестрых халатах, в высоких остроконечных шапках, опушенных лисьим, собачьим, а кто побогаче, то и собольим мехом, русские купцы в кафтанах немного длиннее того, как указано было Петром, казаки в пестрых зипунах и высоких остроконечных шапках ходили по улицам. Говор тысячи людей гомоном стоял над городом. Но особенно сильно толпился народ на площадях, у кабаков. Здесь с казаками вместе гуляли и матросы русского царя, в синих матросских голландского покроя рубахах и круглых черных лакированных шляпах. Пили вино и водку в кабаках, откуда неслись нестройные пьяные песни, пили вино и на площадях, куда выкатывали целые бочки его. В эти дни гульбы, когда казаки говорили – «хоть день – да мой», – пропивалось все. Вся добыча многих лет, долгих, утомительных, кровавых походов ставилась на карту. Иной угощал всех проходящих и для платы за угощение скидывал постепенно с себя и суконный зипун, и шаровары, и сапоги, и, наконец, исподнее белье. Вот такого-то, именно, молодца, пропившего все, даже нижнюю рубаху, и сидевшего на бочонке, при сабле, опершись на ружье в грустном раздумье, увидал царь.

Петр, в простом немецком платье, со своей дубинкой в руках, в сопровождении дежурного при нем офицера, которые назывались «денщиками», гулял по городу. Петр любил веселье народное, любил гульбу, она напоминала ему заграничные города, где все веселы и подвижны, и оживление шумного Черкасска ему нравилось. Увидев молодца в одних портах, но с саблей и ружьем, Петр подошел к нему.

– Эй, отвага-молодец, – сказал царь казаку, – для чего не продал ты ружье вместо рубахи? За него дали бы много. А за рубаху ты и осьмухи не получил.

– Сбыть ружье казаку не пригоже, – мрачно отвечал казак, с ружьем я и службу царскую отбуду, и шелковую рубаху добуду!

Понравился ответ царю.

Уезжая в тот же день и прощаясь с провожавшим его атаманом, царь спросил:

– А что, есть в войске Донском – герб?

Ему отвечали, что на отписках донских атаманов из древние времен ставилась войсковая печать: иногда – олень, пронзенный стрелой, иногда – казак верхом на бочке. Петру понравился второй герб, и он приказал его так рисовать: на бочонке сидит казак, нагой до пояса, поднявши над головою ружье. Герб этот был в войске с 1709 года до 1805 года, почти сто лет…

Перемены, которые делал в управлении Россией Петр, коснулись и войска Донского. Раньше перепиской с войском, посылкой жалованья, жалобами, или, как тогда называли – челобитными – казаков ведал Посольский приказ, то есть на казаков смотрели в Москве как бы на другое государство. Посольский приказ переписывался с Турецким султаном, Польским королем, королем Свейской земли (Шведским), Римским императором и другими государями, он был то же, что теперь министерство иностранных дел, он же во времена царей Московских переписывался и с верхними и нижними юртами Дона, с атаманами и казаками.

В 1716 году войско Донское перешло из Посольского приказа в ведение только что учрежденного Петром Правительствующего Сената.

Государь весьма был озабочен тем, чтобы дать возможность казакам жить на Дону не только охотой, добычей военною и царским жалованьем. Он обратил внимание на богатство Донского края, он первый нашел на Дону каменный уголь и, показывая его приближенным, сказал знаменательные, пророческие слова:

– Сей минерал (камень) если не нам, то нашим потомками зело полезен будет!

Государь выписал из Франции опытных виноделов и чубуки винных сортов винограда и приказал им насадить близ Цымлянской станицы виноградные сады и научить казаков делать вино.

По всему Дону Петром приказано было казакам разводить фруктовые и виноградные сады и сеять хлеб.

При Петре на Дону начали строить церкви и часовни; так, в его время построены:

Каменный соборный храм в Черкасске, сгоревший в 1741 году вместе с клейнодами и потом отстроенный вновь. Это, можно сказать, прадед донских церквей. В Казанской станице в 1700 году устроена церковь во имя Архистратига Михаила, деревянная, такая же церковь и во имя того же святого – в Добринской станице, в Михайловской станице – деревянная Богоявленская церковь, в Верхне-Чирской станице – часовня Святителя и Чудотворца Николая. Во многих станицах были построены и еще церкви, и к 1709 году их на Дону уже было 24. С 1709 года по 1718-й на Дону было построено еще много церквей, но все деревянных.