История воздухоплавания и авиации в России (июль 1914 г. - октябрь 1917 г.)

При этом авиационное отделение завода не попользовало и половины своих производственных возможностей. Это было следствием недооценки верховным командованием значения тяжелой авиации и трений между правлением завода и Управлением военно-воздушного флота. Как утверждало правление завода в докладной записке на имя председателя Особого совещания по обороне государства в декабре 1916 г., постройка самолетов типа „Илья Муромец“ продвигалась крайне медленно из-за препятствий, чинимых военным ведомством. Акционеры утверждали: „1) Производительность завода использована менее чем на 40 %. 2) В данный момент отсутствие работы достигло крайних пределов и грозит серьезными убытками и даже остановкой завода. 3) Без принятия немедленно серьезных мер для упорядочения производства и поднятия производительности завод обрекается на минимальное участие в деле государственной обороны“.[14]

Из представленных Особому совещанию документов видно, что из 400 рабочих основных цехов только 195 занято исполнением заказов на „Муромцы“ и то далеко не полностью. Завод испытывал недостаток в средствах, так как Главное военно-техническое управление к ноябрю 1916 г. приняло в казну только три самолета из 40, изготовленных заводом, несмотря на то, что около 20 машин уже состояли на вооружении в эскадре и несли боевую службу. Каждый „Муромец“ стоил 150 тыс. руб. К концу 1916 г. военное ведомство задолжало предприятию свыше 1,5 млн. руб., в результате чего средняя производительность составляла только три самолета в месяц вместо шести возможных. Непринятые машины загромождали заводские помещения и затрудняли работу. Как утверждала администрация предприятия, „сборочные были совершенно закупорены готовыми аппаратами“. Длительное простаивание самолетов на территории завода приводило к их моральному износу. В результате корабли, уже подготовленные к сдаче, переделывались, а исполненные заготовки многочисленных деталей заменялись новыми.

Завод оборудовал мастерскую для постройки опытных самолетов, не имея заказа на них со стороны военного ведомства. Здесь, в частности, разрабатывались истребители сопровождения „Муромцев“. В опытной мастерской завода был создан истребитель „Сикорский-16“. Этот биплан проектировался под двигатель „Рон“ мощностью 90—110 л. с., однако вместо него пришлось довольствоваться двигателем „Гном“ в 80 л. с., что значительно ухудшило летные качества истребителя. Завод получил заказ на 18 машин этого типа. Стоимость каждой из них исчислялась в 9500 руб.[15]К началу 1916 г. 17 истребителей „Сикорский-16“ были сданы в действующую армию. Однако к середине 1916 г. этот истребитель уже не мог тягаться с немецкими „Фоккерами“. По отзыву члена Государственной думы А. Ф. Половцева, истребители „Сикорский-16“ при установке на них двигателей мощностью 80 л. с. становились неудовлетворительными, так как не обеспечивали ни быстрого подъема, ни нужной высоты, ни крутого снижения и при встрече с „Фоккерами“ не могли ни уйти от них, ни догнать их.

В первом своем издании — при 90—110-сильных моторах „Рон“ — эти бипланы имели хорошие данные.[16]

Стремясь найти выход из создавшегося положения, И. И. Сикорский спроектировал и построил в опытной мастерской два истребителя типа „Сикорский-17“ под двигатель мощностью 150 л. с., истребитель „Сикорский-20“ под двигатель „Рено“ мощностью 110 л. с. В той же мастерской строилась двухвостка с двумя двигателями общей мощностью 300 л. с. Всего в 1916 г. в опытной мастерской было построено 20 малых самолетов, направленных затем в эскадру тяжелых кораблей. Управление военно-воздушного флота, считая, что завод превратился „в мастерскую при аэродроме эскадры для испытания и разработки новых типов аппаратов“, всячески игнорировало его работу. В этих условиях не удалось наладить ритмичного серийного производства.

Самым радикальным и правильным решением вопроса была бы национализация авиационного отделения и превращение его в самостоятельный военный авиационный завод. Но от этой меры Управление военно-воздушного флота уклонилось.

В условиях значительных заказов на „Муромцы“ следовало перейти к их серийному производству. Однако руководители эскадры при участии главного конструктора продолжали, как заявил В. Гурко, „заниматься изменениями конструкции кораблей, создавая новые типы и заставляя завод непрестанно переделывать уже готовые корабли“.[17] Конечно, в условиях войны крайне важно было взять за основу отдельный тип, под него разработать приспособления, штампы, плазы — все, что необходимо для серийного производства многомоторных самолетов.