История времен римских императоров от Августа до Константина. Том 2.

Если сравнить этот текст с предоставленными около 200 лет тому назад привилегиями капитану Селевку из Родоса, то становится понятной проблематика, возникшая между тем из-за многочисленных предоставлений гражданского права. Если сначала значительную часть награждения составляли материальные льготы, такие, как освобождение от налогов, защита собственности и другие привилегии в родном городе, то когда расширился круг получивших римское гражданское право и охватил семьи местных правящих слоев, подобное освобождение больше не сохранилось. Банастианская дощечка отмечает теперь необходимую реакцию, отказ от освобождения от налогов и сохранение двойного гражданского права этих лиц.

Конечная стадия гражданско-правового развития в Римской империи нашла свое отражение в так называемом указе Антонина Каракаллы от 212—213 гг. н.э., который в искаженной форме передается на Гиссенском па-пирусе: «Император Цезарь Марк Аврелий Север Антонин Август сообщает: необходимо, чтобы я свои мысли прежде всего направлял на вещи, которые принадлежат к почитанию богов, так как я должен благодарить бессмертных богов за то, что они сохранили мне жизнь перед лицом такой опасности (предположительно заговор гетов). Поэтому я думаю, что я могу великолепным и благочестивым способом сделать то, что соответствует их величию, если я на равных началах предоставлю всем живущим в ойкумене римское гражданское право, причем не должно сохраниться ни одно из прежних ущемлений, кроме дедицийского» («Гермес», 91, 1963).

Даже если точное определение названной в конце группы дедицициев в современных исследованиях остается спорным, ясно одно, что Каракалла предоставил полное римское гражданское право исключительно большому количеству людей. В позднеантичном правовом кодексе Дигестах резюмируется, что указом императора Антонина (Каракалла) все живущие внутри римского мира были превращены в римских граждан. Соответствует ли фактам предполагаемая мотивация Каракаллы, это уже другой вопрос. По свидетельству Кассия Диона, Указ Антонина, наоборот, преследовал цель распространить налоги, которые платили римские граждане, на все население. Так как тогда налог на наследство повысился на 10%, последствия такой меры могли иметь большое значение. Как бы то ни было, указ стал решающим этапом в рамках процесса нивелирования Римской империи.

При рассмотрении общего развития обнаруживается, что гражданско-правовая политика принцепсов не была направлена на быструю и полную правовую унификацию внутри Римской империи. Она предполагала культурные, а сначала и языковые предпосылки для предоставления латинского или римского гражданского права. Награждение этими правами, как правило, не приводило к приспособлению к римским нормам и не открывало путь к интеграции в римское гражданское сообщество: наоборот, оно констатировало, что политическая и культурная ассимиляция была уже осуществлена. Римское право поэтому не жаловалось, оно скорее узаконивало уже достигнутый статус.

Выявленная Л.Миттайсом противоположность между «имперским правом» и «правами народов» долгое время уважалась Римом, повсеместно соблюдались и признавались местные правовые традиции. Тем не менее было неизбежно, что в эти местные права и институты проникали элементы римского права, которые приобретали все больший вес благодаря обязательности римских законов и многочисленным юридическим решениям принцепса. Но признание римского права и постоянное расширение этой правовой сферы были достигнуты не административными актами и не путем имперского нивелирования, а явились результатом долгосрочного правового процесса.

Для характеристики определяющего внутреннего развития Римской империи при принципате укоренилось спорное и многогранное понятие «романизация». В его случае при доминирующей роли правовых категорий и критериев во многих регионах римской системы власти преобладали также и юридические аспекты, нормы личного и городского права. Это означает, что романизация часто сводилась, с одной стороны, к предоставлению римского гражданского права, а с другой — к переносу римских форм городского права на городские центры провинций.