История времен римских императорв от Августа до Константина. Том 1.

Если подумать о сотнях персональных решений, которые должен был принимать принцепс по поводу замещения постов наместников, офицерских или административных должностей, должностей чиновников собственного дома по поводу принятия во всадническое или сенаторское сословие, о его участии в дарениях, пожертвованиях, наградах, об изобилии финансовых проблем, то становится ясно, какой большой была нагрузка принцепса даже в относительно спокойные времена.

Уже упомянутое значение материальных средств принцепса выражается также в преднамеренно разъединенных кассах и имущественных сферах принципата. Так, Август и правители дома Юлиев — Клавдиев держали свое личное состояние отдельно как от государственной казны, так и от касс в провинциях, фисках. Флавии превратили свое личное имущество в состояние принципата, и тем лишили его частного характера. Только Антоний Пий был вынужден снова создать частное имущество принцепса, которое управлялось высокопоставленным всадническим прокуратором. Это право распоряжаться собственными средствами позволяло принцепсу укреплять свое влияние на всех уровнях.

Хотя монократия принципата в отличие от эллинистических монархий на основе ее исторических предпосылок, во всяком случае теоретически, не располагала ни установленным порядком наследования, ни всеми признанной династией, авторитетом высшего социального ранга пользовался не только принцепс. С самого начала наряду с ним выделялся дом принцепса — родня принцепса в узком смысле этого слова, — который иногда пополнялся потомками дочерей. Дом принцепса, — особенно женщины семьи принцепса, дети и их мужья и жены, — стал значительной поддержкой, но нередко и бременем для всей системы.

Сильная индивидуальность Ливии, как первой Августы, вызвала огромную напряженность. Титул «Август», единственный политически многозначительный римский титул, был распространен в форме женского рода на женщин. Титул Августы заключал в себе самый высокий общественный ранг. Начиная с Ливии, он приписывался некоторым, а начиная с Домииии Лонгины, жены Домициана, всем женам принцепсов, а иногда даже другим представительницам дома приниепса. Однако гораздо важнее титулатуры и прочих почетных прав было влияние, честолюбие и соперничество этих женщин особенно при слабых принцепсах.

Приватные отношения и зависимости представителей дома принцепса скоро превратились в дело политической важности; государство и дом принцепса уже давно смешались. Когда Ливия, жена Друза Младшего, была совращена Сеяном, дому принцепса угрожал раскол. Когда властолюбивая Агриппина Младшая, мать Нерона, пробивала себе дорогу в клавдиевом Риме, Тацит констатировал, что все подчинялось одной женщине («Анналы». XII,7,3). Господство женщин или вольноотпущенников, с точки зрения Тацита, были негативными сопровождающими явлениями системы как раз при плохих или деспотичных правителях. Тем не менее положение дома принцепса никогда не ущемлялось. Наоборот, уже с ранних пор принесение присяги и обеты распространялись на весь дом принцепса; преторианцы и армия чувствовали себя обязанными не только самому принцепсу, но и его родственникам.

В отличие от маленькой группы дома принцепса понятие семья принцепса обозначала широкий круг лиц, над которыми принцепс имел отцовскую власть, как любой другой отец семейства. По аналогии с римской семьей семья принцепса включала в себя, кроме жены, детей и несамостоятельных родственников, также его рабов и вольноотпущенников. Социальное положение принадлежащих к семье принцепса поэтому было различным. К ней принадлежали и назначенный наследник, и вольноотпущенник, который в качестве шефа центрального ведомства пользовался большим влиянием, и кухонный раб. Круг всей этой семьи был чрезвычайно большим. Точное число неизвестно, но можно предполагать, что он включал в себя несколько сотен человек.

Если Римская империя уже не могла обойтись без принцепса, то наоборот, ему были необходимы безупречный, цельный дом и работоспособная семья, которая не должна была обособляться, но требовала постоянного контроля. Способным, энергичным и лояльным представителям этой группы принципат предоставлял лучшие возможности для продвижения. Даже если в процессе развития квалифицированные представители всаднического сословия могли занимать ключевые посты в подчиненных принцепсу сферах администрации и юстиции, и даже если при этом интеллектуалы, риторы, юристы из восточных провинций империи делали карьеру на службе у принцепса, представители его семьи долго извлекали выгоду из первоначально только рудиментарных учреждений и из постоянной потребности в доверенных лицах. Для принципата характерно, что форма власти, даже в начале, в большей мере обеспечивалась лицами, а не учреждениями. Только в процессе консолидации системы началось создание властного аппарата.