История всех времен и народов через литературу

И только теперь в полной мере становятся понятными следующие чеховские слова: «Они ходили ко всенощной, в праздники к ранней обедне и, возвращаясь из церкви, шли рядышком, с умиленными лицами, от обоих хорошо пахло, и ее шелковое платье приятно шумело». Приятный запах – это, скорее всего, елей, знаменующий, как мы только что видели, преображение и причащение к великим таинствам. Этим двум обывателям именно с помощью культа через одухотворение чувств и аффектов удалось вступить в так называемый духовный нравственный диалог с предшествующими историческими эпохами и испытать истинное обновление, которое может быть сравнено только с нравственным открытием. Но Чехов не был бы Чеховым, если бы все дело ограничивалось только состоянием умиления. О чем говорит эта, на первый взгляд, малозначительная деталь: «ее (Душечки. – Е.Ж.) шелковое платье приятно шумело». Кто заметил этот еле уловимый шум? Кому он так многое сказал? Перед нами яркое проявление несобственно-прямой речи, когда в авторское повествование оказываются незаметно вплетенными интонации и других персонажей. Можно предположить, что это оценка нового мужа Душечки управляющего Пустовалова, и она, оценка то есть, говорит уже не только о религиозном умилении, но и о простой чувственности. В подтверждение этой мысли следует продолжить цитирование, и тогда мы видим, что после церкви супруги пили дома «чай со сдобным хлебом и с разными вареньями, потом кушали пирог». Впрочем, такой переход не случаен, и он тоже может быть навеян, как это ни странно, церковной службой, ведь, обращая внимание на то, как «приятно шумело» шелковое платье, Чехов словно переплавляет в этой фразе другой образ библейской поэзии, а именно «Песнь Песней».

И именно об этой чувственности, столь характерной для всего Ветхого Завета, и писал в свое время младший современник А.П. Чехова, русский философ «серебряного века» В.В. Розанов.[155]

С первых же страниц мы узнаем, что Оленька Племянникова была дочерью отставного коллежского асессора. Что же это был за чин и каково его происхождение? Согласно петровской табели о рангах эта должность соответствовала 8-му классу и была введена в центральных государственных учреждениях с XVIII в., а затем распространилась, начиная с конца XIX и начала XX в., в губернских правлениях.

В пунктах, которыми сопровождалась табель о рангах, было выражено основание нового чиновничьего деления. Так, в одном пункте сказано, что все служащие первых восьми рангов (не ниже майора и коллежского асессора) с потомством своим причисляются к лучшему старшему дворянству «во всяких достоинствах и авантажах, хотя они и низкой породы были».

Отсюда можно сделать вывод, что отец Душечки был дворянином, но выслужившимся. А сама Оленька уже унаследовала эту принадлежность к старшему дворянству. Принадлежность к привилегированному классу давала ей возможность относительно безбедного существования, а оставленный по наследству дом с флигелем приносил к тому же дополнительный доход. Но именно праздность и обеспеченность освободили чеховскую героиню от грубого столкновения со «свинцовыми мерзостями» действительности, создав все условия для самопоглощенности на одном только чувстве – любви. Но именно об этой необходимой праздности и говорит Христос в Евангелии, указывая своим апостолам на пример «птиц небесных», которые, не заботясь о хлебе насущном, полагаются только на божью волю. В другом своем рассказе «В овраге» Чехов дает нам иную, совершенно противоположную картину женских образов, где даже самым лучшим из них остается только гибнуть без сопротивления, а худшим вырождаться и становиться хищниками.

А.П. Чехов – реалист и не мог пройти мимо этой очень значимой детали, дабы лучше показать социальные условия, в которых развивался характер Душечки.

Об этом же свидетельствует и некая пограничность, которую занимали почти все служилые дворяне. С одной стороны – это привилегии, а с другой – низкое происхождение, иногда даже мещанское, определило образ мышления этих людей, их образовательный ценз. Трудно представить себе, чтобы какая-нибудь героиня Л.Н. Толстого, представительница высшего светского общества, хотя бы отдаленно напоминала Душечку. Но и здесь мы видим скрытое проявление тех же духовно-философских поисков писателя. Чехов, с одной стороны, стоит исключительно на материалистических позициях, рисуя социальную детерминированность образа, а с другой – хочет показать, как даже из прогнившего, «поросшего полынью» обывательского быта неожиданно в противоположность всякой логике и здравому смыслу пробиваются ростки духовности. Это и смешно, и нелепо, и трогательно одновременно, что и определяет саму сущность характера Оленьки Племянниковой.