История всемирной литературы Т.6

«Проза о талантах и красавицах», сложившаяся как жанровая разновидность любовного романа в XVIII в., была представлена «Полной историей сна из трех частей» (1835) Чжан Ши-дэна, «Прекрасным рассказом о сливе и орхидее» (1839) Цао У-гана, «Беседкой Белой Рыбы» (1842) Хуан Ханя, ориентированными на принятую жанровую схему и не отличавшимися своеобразием. Среди произведений «о талантах и красавицах» выделялся роман Чэнь Цю «Неофициальная история Яньшаня» (1810), который в отличие от большинства романов, писавшихся на байхуа, был создан на книжном языке, в изысканном стиле параллельной прозы. Чэнь Цю заимствовал сюжет из новеллы Фэн Мэн-чжэна «История студента Доу» (XVI в.). Действие романа сосредоточено вокруг двух персонажей — студента Доу Шэн-цзу и Ли Ай-гу — его возлюбленной, потом наложницы, и, наконец, жены. Им приходится пережить разные злоключения, страдать и в разлуке, но все кончается хорошо: влюбленные не только воссоединяются в браке, но в награду за страдания становятся бессмертными.

«Проза человеческих чувств», в основном продолжая традиции, все же несколько расширила сферу изображения, она, в частности, вывела на первый план новых героинь — певичек, обитательниц зеленых теремов, явно идеализируя их и подгоняя под нормы, характерные для благородных красавиц. Обитательницы зеленых теремов наделялись не только привлекательной внешностью, утонченностью манер и чувствительностью, но и обязательными, с точки зрения конфуцианства, женскими добродетелями.

Именно такими предстали перед читателем героини романа Вэй Сю-жэня (1819—1874) «Следы цветов и луны» (1858). В романе, построенном на контрасте, рассказывается о том, как Вэй Чи-чжу и Хань Хэ-шэн — два приятеля, преуспевающие в науках и в литературе, знакомятся в публичном доме с двумя певичками. В именах героинь как бы предугадано их будущее: одну зовут Цю-хэнь — Отголосок осени; другую — Цай-цю — Яркая осень. И, действительно, любовь Вэй Чи-чжу и Цю-хэнь кончается трагически. Поглощенный любовными переживаниями, Вэй Чи-чжу не ищет практического приложения своему таланту. При жизни жены он не решается взять Цю-хэнь в наложницы. Затем жена умирает, кончает счеты с жизнью он сам, убитая горем, умирает Цю-хэнь. А у Хань Хэ-шэна жизнь складывается иначе. Он делает карьеру, отличается при подавлении бунтовщиков, занимает высокую должность и удостаивается наследственного титула. Хань Хэ-шэн благополучно женится на Цай-цю, которая становится придворной дамой первого ранга. Вэй Сю-жэнь, воспользовавшись довольно примитивной композицией, добился поставленной цели, доказав, что предначертаниям судьбы свойственно сбываться. Усиливая эмоциональный эффект, он насытил роман сентиментально-лирическими описаниями, ввел в текст много стихов.

К «прозе человеческих чувств» китайская традиция относит также роман Чэнь Сэня «Драгоценное зерцало прелестей любовных» (1852), имевший успех у читателей. Произведение это повествует о праздной жизни учено-чиновничьей элиты, о ее нравах, привычках и развлечениях и прежде всего о таком аномальном явлении китайской действительности как актерский конкубинат. Действие романа отнесено ко второй половине XVIII в., и внешние приметы эпохи запечатлены Чэнь Сэнем очень достоверно. К тому же за многими персонажами «Драгоценного зерцала» стоят реальные прототипы из числа знаменитых ученых, литераторов и чиновников того времени. Чэнь Сэнь не сделал извращенные нравы аристократии объектом открытого обличения. Он выступил с позиции стороннего наблюдателя, однако объективно его роман в известной степени содействовал осуждению подобных нравов, причинявших ущерб духовному здоровью общества.

Авторы любовных романов, делавшие акцент на интимных сторонах жизни и, следовательно, уже законами жанра призванные проникать в сокровенные тайны человеческой души, оказывались, однако, довольно беспомощными при описании психологии героев. Романисты, как правило, фиксировали внешние проявления чувств — в действиях и высказываниях, пользуясь при этом апробированными стереотипами. В работе над образом они в первую очередь были озабочены не выявлением индивидуальности, не воссозданием конкретного характера, а отбором и передачей тех черт духовного склада, которые определяли принадлежность героя к какому-либо социально-нравственному типу. Общее представлялось им более существенным, тип был важнее характера, шаблон предпочтительнее своеобразия.