История всемирной литературы Т.8

Редколлегия приносит читателям извинения в связи с тем, что в данный том не вошла глава о молдавской литературе, которая была на стадии верстки в 1992 г. снята по просьбе авторов.

В научном редактировании тома, помимо членов его редколлегии, принимали участие: И. Д. Никифорова (раздел «Литературы Африки»), В. П. Неустроев (скандинавские литературы).

Ученый секретарь тома — Е. П. Зыкова. Литературное редактирование — Г. А. Гудимовой. Унификация собственных имен, названий, терминов и дат проведена Н. А. Вишневской, Л. В. Евдокимовой, В. Б. Черкасским. Рукопись подготовлена к печати научно-техническими секретарями издания А. С. Балаховской и Л. А. Липовецкой.

Библиография к тому подготовлена сотрудниками Научно-библиографического отдела и Комплексного отдела Азии и Африки Всесоюзной государственной библиотеки иностранной литературы под наблюдением В. Т. Данченко, В. П. Алексеева и Л. Г. Поспеловой — по литературам зарубежных стран и к тому в целом при участии членов авторского коллектива, а также В. Б. Черкасским — по русской литературе и Институтами литературы и языка Академий наук союзных республик по соответствующим союзным республикам (под редакцией В. Б. Черкасского).

Синхронистические таблицы составлены Н. А. Вишневской, Е. П. Зыковой и В. Б. Черкасским. Иллюстрации подобраны Г. В. Абеляшевой (при участии авторов тома). Указатели составлены В. Л. Лейбович. В случаях, когда стихотворный перевод сделан автором статьи, переводчик не указывается.

Существенную помощь редакционной коллегии тома и авторскому коллективу оказали рецензенты и все, кто принимал участие в обсуждении отдельных глав и разделов и тома в целом. На последней стадии работы том был отрецензирован Ю. Б. Боревым, отдельные разделы рецензировали Д. В. Затонский, Б. Ф. Стахеев, Э. В. Полоцкая, Б. Л. Рифтин и Р. Ф. Юсуфов. Редколлегия восьмого тома «Истории всемирной литературы» выражает им глубокую признательность.

ВВЕДЕНИЕ

Восьмой том «Истории всемирной литературы» охватывает мировой литературный процесс от 90-х годов XIX столетия до 1917 года, т. е. эпоху назревавших и разразившихся бурным кризисом великих потрясений. Два фактора — наступление империалистической реакции, с одной стороны, и подъем рабочего и национально-освободительного движения, с другой, — определяли сложный характер процессов, протекавших в мировой литературе в рассматриваемый период.

В конце XIX столетия капитализм вступил в свою чреватую взрывом империалистическую стадию, одной из основных черт которой было крайнее обострение неравномерности экономического развития. Это обострение вело к усилению противоречий между империалистическими державами, к кровопролитным схваткам в борьбе за рынки, колонии, за новый передел мира, к почти непрерывной цепи локальных войн (испано-американская 1898 г., англо-бурская 1899—1902 гг., русско-японская 1904—1905 гг., марокканские и боснийский кризисы 1905, 1908—1909, 1911 гг., итало-турецкая война 1911—1912 гг., балканские войны 1912—1913 гг. и т. д.). Логика империалистических противоречий неуклонно вела к мировой войне, которая, разразившись в 1914 г., вылилась во всеобщий кризис, потрясший до основания всю капиталистическую систему.

Разжигание национальной и религиозной вражды, проповедь расового превосходства и исключительности все чаще становятся орудием как внешней, так и внутренней политики империалистических держав. «Джингоизм» в Англии, дело Дрейфуса во Франции, пропаганда пангерманизма в Германии, притеснения славянских меньшинств в Австро-Венгрии, черносотенные еврейские погромы и дело Бейлиса в России, армянские погромы 1894—1896 гг. и геноцид армян в 1915 г. в Турции и т. д. — все это не только вызывало определенные экономические, политические и даже демографические последствия (массовую эмиграцию среди некоторых национальных и конфессиональных групп), но и не проходило бесследно для духовной жизни соответствующих стран. Шовинизм в теории и практической политике сопровождался образованием консервативно-почвеннических, реакционно-националистических направлений в общественной жизни, и в частности в литературе, и в то же время приводил (как, например, во Франции в период дела Дрейфуса) к резкому и непримиримому идейному размежеванию. Следствием его было рассеивание некоторых национальных литератур, частичная утрата ими исторически сложившейся родной почвы и возникновение своеобразных «литературных диаспор». Такая участь в той или иной степени коснулась армянской, польской, украинской, еврейской и некоторых других литератур.