История XX века. Тайны, загадки и мифы

Большинство жителей Неммерсдорфа стали собираться в путь лишь тогда, когда советские танки были в нескольких километрах до их домов — около 650 жителей небольшой общины напрасно ждали приказа об эвакуации. Поспешно погрузив свои пожитки на телеги и повозки, они покинули деревню и двинулись на запад. Лишь немногие деревенские жители решились остаться. Среди них были Герда Мешулат — единственная выжившая после нападения — и ее отец. По сей день она помнит ту ночь на 21 октября, словно это было вчера. Это был 71-ый день рождения ее отца. «Мой отец сказал:

«Русские ведь тоже люди». Да и куда идти? У нас не было телеги с лошадью, и ходить мы оба не могли». Женщина, которой было в то время двадцать лет, с семилетнего возраста страдала детским параличом, поэтому она с отцом решила искать убежище в деревне и надеяться на лучшее. Возле канала, отведенного от реки Ангерапп, для деревенских жителей было устроено убежище: туннель в виде большой трубы, выстланный сеном, со скамьями по бокам. Когда Герда Мешулат и ее отец залезли в узкий туннель, они обнаружили там еще двенадцать человек, решивших, как и они, остаться в деревне. Среди них была мать с четырьмя детьми.

Нас охватил ужас тем туманным октябрьским утром, когда на склонах Ангераппа появились первые русские. Казалось, поначалу они выжидали, потом подкрались поближе, и не успели мы сообразить, как они стояли перед нами. У проходивших мимо них беженцев они отбирали часы и украшении.

Марианна Штумпенхорст, беженка, настигнутая Советами под Неммерсдорфом

Ранним утром 21 октября в окрестностях Неммерсдорфа завязался кровопролитный бой. Густав Кречмер из 2-го парашютно-десантного полка вспоминает тот бой: «Атака началась в густом тумане на рассвете, когда обычно никто не атакует. Из-за этого тумана мы не видели позиций русских. В результате через полчаса от нашей роты численностью 170 человек осталось всего 22 человека».

Когда выстрелы прекратились, отец Герды решился выйти из убежища, чтобы сходить в свой дом. «Снаружи было зловеще тихо, не было слышно перестрелки, — рассказывает Герда Мешулат. — Отец сказал: «Я сейчас схожу и сварю нам кофе»». Мы ведь даже не позавтракали, а ему нужно было только перейти через улицу. Прошло довольно много времени, но он действительно принес свежий кофе и нарезанный хлеб и сказал: «В деревне полно русских!» Советские солдаты обыскали старика, нет ли у него оружия, и отпустили». Люди в туннеле все еще надеялись на спасение.

К вечеру 21 октября немецкая авиация совершила массированный налет. Теперь красноармейцы сами были вынуждены искать защиты в укрытии, в котором, спасая свои жизни, ютились 14 человек. Поначалу советские солдаты не трогали напуганных деревенских жителей. Герда Мешулат помнит, что некоторые из них даже играли с детьми.

Я выходила последней, споткнулась на тальке и упала. Тогда сзади подошел офицер и выстрелил в меня из пистолета.

Герда Мешулат, единственная выжившая

А вечером произошел роковой инцидент: в убежище появился офицер в высоком звании и стал громко спорить с солдатами. Наконец он резко приказал штатским покинуть укрытие. Для Герды Мешулат это были самые ужасные минуты ее жизни: «Офицер стал у входа. И потом звучало только: «Пошел! Пошел!» Выйдя, я увидела по обе стороны склона перед туннелем русских с автоматами. Я услышала выстрелы — и потом предсмертный хрип расстрелянных».

Герда Мешулат вышла из укрытия последней. Когда она споткнулась и упала плашмя, русский офицер подошел сзади, приставил пистолет ей к затылку и нажал на спуск. Пуля прошла навылет, раздробив челюсть и задев скуловую кость. Герда Мешулат выжила чудом — единственная.

Когда на следующее утро немцы отвоевали Неммерсдорф, повсюду в домах они находили убитых: старуху, сидевшую на диване с пледом на коленях — красноармейцы убили ее выстрелом в голову; пожилую чету, видимо, попытавшуюся спрятаться от советских солдат за дверью — тщетно; молодую девушку, которая сидела, прислонившись к стене, с рассеченной надвое головой. «Рядом на столе лежал розовый комок, — описывает картину Хельмут Хоффман, принимавший участие в боях за Неммерсдорф. — Это был мозг молодой женщины».