История западноевропейской музыки до 1789 года. Том. 2 (XVIII век)

Третья часть оратории открывается оркестровым вступлением (флейты, валторны, струнные). Это уже не наивно изобразительный эпизод, а поэтическая картина тихого утра в духе пасторальной идиллии: прекрасная утренняя природа встречает первых людей на земле. Появляются Адам и Ева. Их первый дуэт (к которому затем присоединяется хор) — простое лирическое Adagio того склада, который благодаря оперной кантилене и венской песне приобрел во время Гайдна чуть ли не бытовое значение. Появление легендарных прародителей человечества в таком простом жизненном облике, привычном каждому современнику композитора, сразу же приближало их первозданный мир к восприятию слушателей. Второй дуэт счастливых Адама и Евы в первой своей части (Es-dur, Adagio) полон благородной чувствительности подобно некоторым Adagio гайдновских симфоний, во второй же (Allegro), радостной и светлой, местами странным образом напоминает Марсельезу, отдельные интонации которой повторяет Ева вслед за Адамом. Заключительный хор оратории, как и следовало ожидать, носит торжественный и праздничный характер.

Когда Гайдн заканчивал «Сотворение мира», он уже, возможно, ощутил новое желание дать не только космическое истолкование темы «человек и земля», но также более жизненное, конкретное, народное ее воплощение. И за «Сотворением мира» последовали «Времена года».

Светские оратории неоднократно писались и до Гайдна: достаточно вспомнить опыт Генделя. Тема человека и природы насквозь проникала его ораторию «L'Allegro, il Pensieroso ed il Moderato». Тема смены времен года не раз воплощалась в музыке и не обязательно в вокальном жанре. Но никогда она не была в такой мере связана с жизнью народа, не получала такой поэтической и одновременно реально-бытовой трактовки, как в последней гайдновской оратории. «Жизнь проходит в кругообороте времен года, и лишь добро живет вечно» — такова идея оратории. А что такое добро? Гайдн отвечает на это всем содержанием своего произведения о «трудах и днях» крестьянина. В сравнении со своими более ранними оперными произведениями и первой ораторией «Возвращение Товии» композитор более широко использует весь комплекс вокально-инструментальных выразительных средств и более свободно трактует вокальные формы, в значительной мере отходя от принципа номеров. Чувствуется, что «Времена года» написаны после Глюка, когда углубилось содержание речитатива и оркестровой партии и были преодолены условные разграничения сольных, ансамблевых и хоровых номеров большой композиции оперного или ораториального типа. Среди всех произведений Гайдна его последняя оратория наиболее синтетична именно как вокально-инструментальная композиция. Партия оркестра весьма разработана и выполняет важные художественные функции. В его составе — струнные, 2 флейты, флейта-пикколо, 2 гобоя, 2 кларнета, 2 фагота, контрафагот, 4 валторны, 2 трубы, 3 тромбона, литавры, треугольник и бубен.

Инструментальное вступление к оратории программно: оно изображает переход от зимы к весне и непосредственно подводит к речитативу крестьян. Тем не менее оно, по своим масштабам, является одновременно и увертюрой ко всей оратории: вступления к остальным ее трем частям далеко не так развернуты и выдержаны в гораздо более скромных масштабах. Сонатная форма вступления входит даже в известное противоречие с его программным замыслом. Собственно программа диктует уже соотношение тем в экспозиции: беспокойной, бурной, внутренне контрастной темы зимы (g-moll) — и светлой, легкой темы весны (B-dur). И когда в репризе снова звучит тема зимы, становится ясно, что вступление дает обобщенные образы в их смене, но не подчинено задачам элементарной изобразительности. Вступление не завершается, а на его тематическом материале идет речитатив трех крестьян, радующихся наступлению весны. Колорит звучания все просветляется, чему способствует и выделение вокальных тембров: бас (старый крестьянин Симон), тенор (молодой крестьянин Лукас), сопрано (дочь Симона Ханна). Вступление по существу оканчивается лишь вместе с речитативами. Хор земледельцев призывает светлую весну пробудить природу. Он прост и поэтичен. Есть что-то пленительное в его светлой идилличности, в его плавной мелодике, когда ее начинают скрипки в октаву с флейтами, а затем подхватывает хор. Подобное Allegretto очень легко представить в симфонии Гайдна: оно достаточно для этого характерно и вместе с тем развернуто по форме. Первая ария оратории — своего рода песня пахаря, которую исполняет Симон. Ее простая, в народном духе мелодия соединяется далее с известнейшей темой вариаций «с ударом литавр» из симфонии № 94. Начиная с такта 17, когда Симон ненадолго замолкает, эта тема звучит в оркестре и выделяется с полной яркостью (4 такта), а затем вновь вступает бас, и его мелодия контрапунктирует с ней (пример 174).

174