История запорожских казаков. Борьба запорожцев за независимость. 1471–1686. Том 2

В продолжение всего этого времени запорожские посланцы Михайло Стрынджа и товарищи, отправленные в Москву с перехваченными листами от гетмана к крымскому хану, все еще не успели возвратиться назад. Принятые царем в Москве, они выехали в обратный путь только в половине января 1658 года и везли с собой царскую грамоту к войску «для полной рады»[360]. Доехав до города Путивля, Стрынджа послал в Полтаву к полковнику Мартыну Пушкарю казака с просьбой выслать ему в Путивль, для охраны от Виговского, несколько десятков человек собственных казаков и дать известие в Сечь, чтобы за порогами Днепра товарищи Стрынджи не печалились о нем, потому что он благополучно возвращается назад с данными грамотами и жалованьем от царя. Пушкарь, получив просьбу Стрынджи, дал известие о нем в Запорожье и вместе с тем послал от себя двух казаков в Путивль, Данила Гиресимова и Ярему Маркова, предупредить Стрынджу о том, что Виговский, жестокий враг запорожцев, затеявший «злую и явственную против царского величества прехитрость», стережет запорожских послов в Константинове и хочет поймать их. Пушкарь горячо убеждал Стрынджу не верить никаким клеветам и обнадеживаниям Виговского, который, забыв Бога, правду и крестное царскому величеству целование, с обманом живет и с хитростью от царя отступает: «Вас, товарищей моих, прилежно прошу и оберегаю пребывать в береженье от Виговского, всем воеводам и окольничим об измене его весть чинить, чтобы нам, христианам, веру православную и церкви Божии соблюсти». Предостерегая Стрынджу о коварстве Виговского, Пушкарь вместе с тем извещал его, что на Запорожье поставлено полтораста товарищей, а в Великом Лугу, при Паломе, заняв несколько улусов, двести человек казаков ожидают счастливого возвращения своих послов. Получив лист Пушкаря, Стрынджа передал его путивльскому воеводе Зюзину и стал просить воеводу отпустить его, Михайло Стрынджу, и двух черкас, от Пушкаря присланных, в Москву. Воевода Зюзин отправил письмо Пушкаря к царю, но самого Стрынджу без царского указа не решился отпустить в Москву[361].

Письмо Пушкаря к запорожцам написано было 19 января, а 6 февраля Пушкарь написал письмо самому воеводе Зюзину. В письме Зюзину Пушкарь прежде всего старался уверить воеводу в изменнических замыслах и недоброжелательстве Виговского к московскому царю: гетман царскому величеству изменил и, помирившись с ляхами и ордой, идет на украинские города и хочет всю Украину разорить; потом Пушкарь извещал воеводу, что он отправил в Москву своих посланцев, Петра Яковенко с товарищами, для выражения собственной верности царю и готовности служить против всех супостатов его; наконец, просил воеводу снабдить его посланцев подводами и продовольствием и поскорее отпустить в Москву, а запорожских посланцев, прибывших из Москвы в Путивль, поскорее отправить в Сечь. Воевода Зюзин и это письмо Пушкаря отослал в Москву[362].

Царь, получив эти известия от Зюзина, по-прежнему не придал особенной веры словам Пушкаря, не позволил вернуться Стрындже назад, и Стрынджа, пробыв долгое время в Путивле, сам потом без отпуска ушел в Запорожье[363].

Не вызвав должного внимания к себе со стороны московского царя, зато заручившись полным содействием со стороны низовых казаков, полковник Пушкарь решил выступить против Виговского с оружием в руках. «И тогда, – как пишет Величко, – воспалися огнь междоусобной казацкой брани на Украине»[364]. В ту пору, еще от времени Богдана Хмельницкого, на Украине жили особые наемные, или так называемые затяжные, войска, состоявшие из сербов, волохов, поляков и немцев, нанимавшиеся за деньги воевать за кого угодно и против кого угодно. Виговский послал против Пушкаря двух полковников, Ивана Богуна с казаками да Ивана Сербина с наемными сербами, всего до 1500 человек.

Однако этот поход окончился для Виговского самым неожиданным образом. Успех предприятия зависел от быстроты действий гетманского войска. Гетман же сам остался в Чигирине, а Богуну и Сербину приказал идти на Полтаву. Но сербский полк, по ошибке, не попал в Полтаву, а пришел к местечку Великие Будищи. Пушкарь вовремя узнал об этой ошибке своих противников, немедленно выслал против них запорожского полковника, Якова Барабаша, с частью городового и запорожского войска, которого «всего до шести и седмисот быти могло»[365]. Яков Барабаш, как опытный и бывалый вождь, решился воспользоваться ошибкой противников: он немедленно выступил со своими казаками из Полтавы к Диканьке и тут, за долиной Голтвой, против байрака Рога Жукового, неожиданно напал на сербов. Сербы, не предвидя опасности, спокойно сидели и готовили себе обед. Барабаш нанес им решительное поражение. Битва произошла 26 января[366].