История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 3

Влюбленный, я не мог найти лучшего хода, от которого, по моим представлениям, должно зависеть мое счастье. После ухода компании я попросил г-на де Брагадин с двумя другими верными друзьями уделить мне два часа аудиенции в нашем кабинете, где нам не помешают. Там без всякого вступления, ex abrupto, я сказал им, что люблю К. К. и решился ее похитить, если они не найдут средства добиться согласия ее отца на женитьбу.

– Речь идет о том, – сказал я г-ну де Брагадин, – чтобы дать мне состояние, достаточное для жизни, и получить десять тысяч дукатов, которые эта девушка должна принести мне в приданое.

Их ответ гласил, что если Паралис даст им все необходимые инструкции, они подчинятся. Я и не просил большего. Я провел два часа в построении всех требуемых ими пирамид, и заключение было такое, что девушку у ее отца попросит г-н де Брагадин лично, поскольку именно он должен обеспечить ее приданное вместе со всеми благами, действительными и возможными. Поскольку отец К. К. был сейчас в провинции, я сказал, что они должны быть наготове к моменту, когда он вернется в город, поскольку они все трое должны быть вместе, когда надо будет сватать дочь.

Довольный своим демаршем, я направился на другой день с утра к П.К. Старая женщина сказала, что его нет, но что мадам выйдет со мной поговорить. Затем я увидел ее выходящей вместе с дочерью; у обеих был грустный вид. К. К. сказала, что ее брат помещен в тюрьму за долги, и что будет затруднительно его оттуда вызволить, так как суммы его долгов слишком велики. Мать говорит мне, плача, что она в отчаянии, не имея возможности поддержать его в тюрьме, и показывает мне письмо, в котором он просит ее дать разрешение его сестре. Я спрашиваю, могу ли я прочесть его письмо, она дает его мне и я вижу, что он рекомендует ей обратиться ко мне. Я говорю, возвращая письмо, что она должна ему написать, что я ничего не могу для него сделать, одновременно упрашиваю мадам взять у меня двадцать цехинов, с которыми она могла бы помочь ему, отправляя по один – два зараз. Та берет их у меня лишь под давлением просьб своей дочери.

После этой прискорбной сцены я объясняю им свой приход, обратившись к мадам с просьбой выдать К. К. за меня замуж. Мадам находит мою просьбу для них лестной и достойной, но говорит, что питает мало надежды, так как ее муж не хочет выдавать дочь замуж раньше, чем ей исполнится восемнадцать лет, и только за негоцианта. Муж должен прибыть в тот же день. Когда я уходил, К. К. сунула мне записку. Она писала, что я могу, без всяких опасений, взяв ключ от маленькой двери, прийти к ней в полночь и найти ее в комнате брата. Моя радость была полной, потому что, несмотря на ее сомнения, я был полон надежды. Я вернулся к себе и сказал г-ну де Брагадин о предстоящем возвращении г-на К., отца К. К. Г-н де Брагадин написал в моем присутствии ему письмо, в котором просил назначить время, когда бы он мог прийти переговорить с ним о важном деле. Я обещал отнести письмо завтра.

Придя в полночь к К., я был встречен ею с распростертыми объятиями в комнате ее брата. Я был заверен, что нечего опасаться, что ее отец вернулся в полном здравии и что все спят, и мы предались любви; но она задрожала, когда я сказал, что завтра ее отец получит роковое письмо. Она сказала, чего опасается, и была права.

– Мой отец, – сказала она, – который сейчас относится ко мне как к ребенку, откроет глаза на мое поведение, и бог знает, что он сделает. Сейчас мы более счастливы, чем когда ездили на Джудекку, потому что можем проводить вместе все ночи, но что сделает отец, когда узнает, что я завела любовника?

– Что он может сделать? Если он мне откажет, я тебя украду, и патриарх не сможет отказать нам в брачном благословении. Мы будем жить друг для друга всю оставшуюся жизнь.

– Это все, чего бы я хотела, и я готова на все, но я знаю своего отца и я боюсь.