Новые инциденты. Ж.-Ж.Руссо. Я организую коммерческое предприятие. Кастель-Бажак. Против меня возбуждают судебный процесс. Г-н де Сартин.
До конца месяца никто не говорил больше об этом деле, и я полагал его оконченным, но я ошибался. В ожидании я развлекался, и удовольствие, которое мне доставляли большие траты, не позволяло мне думать о будущем. Аббат де Бернис, у которого я проводил время раз в неделю, сказал мне однажды, что генеральный контролер все время интересовался у него о моих делах, и я напрасно им пренебрегаю. Он посоветовал мне забыть о своих претензиях и рассказать ему о способах увеличения доходов государства, о которых я ему говорил. Придавая большое значение советам этого человека, которому я был обязан своей судьбой, я пришел к тому и, полный доверия к его порядочности, изложил свой проект. Он касался нового закона, который должен был принять парламент, в силу которого все наследники, названные в завещании, не относящемся к наследованию от отца к детям, должны были отдавать в пользу короля доход от первого года. Также и все дарения, производимые через нотариуса
Некоторое время спустя умер папа и преемником его избрали венецианца Реццонико, который произвел в кардиналы моего покровителя де Бернис, которого король отправил в ссылку в Суассон, через два дня после того, как дал ему кардинальскую шапку, итак, я оказался без покровителя, но достаточно богат, чтобы не ощущать этого несчастья. Этот выдающийся аббат, оказавшийся на вершине славы, разрушил то, что построил кардинал Ришелье, чтобы добиться, совместно с принцем Кауниц, превращения старинной взаимной ненависти домов Бурбонов и Австрийского в счастливый альянс, избавивший Италию от бедствий войны, театром которой она была при всех конфликтах, возникавших между этими двумя домами, что ставило его заслуженно в первые ряды среди кардиналов папы, который, будучи епископом Падуи, знал о его высоких заслугах; этот благородный аббат, умерший в прошлом году в Риме, особенно высоко оцененный Пием VI, был отставлен от двора за то, что сказал королю, который соизволил спросить его мнения, что не думает, что принц де Субиз – самый пригодный человек для того, чтобы командовать его армиями. Когда ла Помпадур значила в государстве, как сам король, она смогла его низвергнуть. Неблагодарность короля всем не нравилась, но это выразилось лишь в куплетах. Странная нация, которая нечувствительна ко всем несчастьям, в то время как стихи, которые читают или поют, заставляют ее смеяться. В мое время помещали в Бастилию авторов куплетов и эпиграмм, которые высмеивали правительство и министров, но это не мешало остроумцам продолжать веселить общество, иначе слово