История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 6

Маленький бал у Выборщика был очень приятен. Это был маскарад. Мы все были одеты крестьянами, костюмы были из личного гардероба принца, дамы пошли переодеваться в одном зале, мужчины – в другом. Сам Выборщик был одет крестьянином, и было бы странно, если бы кто-то не захотел нарядиться подобным образом. Генерал Кеттлер выглядел подлинным крестьянином, М-м Х была прехорошенькая. Танцевали только контрдансы и балеты во вкусе нескольких провинций Германии, весьма забавно. Было только три или четыре женщины из известных знатных фамилий, другие, более или менее хорошенькие, были личными знакомыми Выборщика, который всю свою жизнь был большим другом прекрасного пола. Две из этих женщин танцевали фурлану, и Выборщик бесконечно был рад, заставив меня станцевать с ними. Это венецианский танец, и в Европе нет ничего более энергичного; его танцуют тет-а-тет, и эти женщины, поочередно, затанцевали меня почти до смерти. На двенадцатой или тринадцатой фурлане, запыхавшись, я запросил пощады. Во время не знаю какого танца дарят поцелуй крестьянке, которую ловят в объятия; я, не придерживаясь политеса, ловил все время м-м Х, и «крестьянин» Выборщик кричал «браво, браво!». Бедный Кеттлер бесился.

Она улучила момент сказать мне, что все дамы из Кёльна уезжают завтра в полдень, и что я могу добавить себе чести пригласить их всех завтракать в Бриль, направив им по два-три билета, надписав на билетах имена мужчин, с которыми они прибыли.

– Доверьтесь, – сказала мне она, – графу Верита, и он все сделает; скажите ему только, что вы хотите сделать то же, что и принц де Дё Пон два года назад. Но не теряйте времени. Рассчитывайте на двадцать персон и назначьте время. Сделайте так, чтобы билеты доставили к восьми часам утра.

Очарованный властью, которую эта очаровательная женщина сочла возможным проявить по отношению ко мне, я мгновенно решил подчиниться. Бриль, завтрак, двадцать персон, как герцог де Дё Пон, билеты, на определенный час, граф Верита – я все понял, как если бы она затратила на мой инструктаж час.

Я вышел, одетый крестьянином, попросил пажа отвести меня в комнаты графа Верита. Он смеется, видя меня одетым подобным образом, я рассказываю ему в немногих словах об афере, которую затеваю, я обращаюсь к нему, как будто бы это было дело большой государственной важности.

– Ваше дело весьма нетрудное, – говорит он. Оно для меня сводится к тому, чтобы написать записку офицеру, начальнику дворца, и срочно отправить ее. Скажите только мне, сколько вы хотите потратить.

– Больше, чем можно, – говорю я.

– То-есть, меньше.

– Нет. Больше, потому что я хочу, чтобы все было великолепно.

– Надо все же сказать, сколько, потому что я знаю людей.

– Скажите ему: двести дукатов.

– Этого достаточно. Герцог де Дё Пон не потратил больше.

Он пишет записку, отправляет ее, заверив меня, что все будет сделано. Я оставляю его, думая о билетах. Я беседую с пажом-итальянцем, очень предупредительным. Я говорю ему, что заплачу дукат слуге, который назовет мне имена дам из Кёльна, что приехали в Бону, и кавалеров, их сопровождающих. Полчаса спустя я получаю подтверждение, что все сделано. Я сам надписал перед сном восемнадцать билетов и на следующее утро отправил их все, запечатанными, по их адресам, с наемным слугой, которого мне выделил хозяин.

В девять часов я отправился взять отпускное свидетельство у графа Верита, который передал мне от имени Выборщика золотую шкатулку, внутри которой был медальон с его портретом в одеянии великого магистра тевтонского ордена. Я был весьма тронут этой милостью; я хотел пойти поблагодарить Его Сиятельство, но граф сказал, что я могу отложить это до моего проезда через Бонн по направлению к Франкфурту.

Завтрак был намечен на час, но в полдень я был уже в Бриле. Это был загородный дом Выборщика, красоту которого составляла со вкусом выполненная меблировка. Это была копия Трианона. Я увидел в большом зале стол, накрытый на двадцать четыре персоны, с приборами из позолоченного серебра, тарелками из фарфора, и на буфете большое количество серебряной посуды и большие золоченые блюда. На двух столах в другом конце зала я увидел бутылки с самыми известными винами со всей Европы и сласти разного вида. Когда я сказал офицеру, что я тот, кто устраивает этот завтрак, он сказал, что я буду доволен, и что он здесь с шести часов утра. Он сказал, что холодные закуски будут на двадцати четырех блюдах; кроме того, будут еще двадцать четыре блюда с устрицами из Англии и десерт – полный стол. Видя большое количество слуг, я сказал, что они не нужны, но он ответил, что они здесь, потому что личных слуг гостей в зале не будет. Он сказал, что мне не следует беспокоиться, потому что они все знают.