История Железной империи

Остановить натиск чжурчжэней и вернуть гибнущей империи былую славу можно было, объединив все античжурчжэньские силы, в том числе многочисленные кочевые племена Монголии, для которых полчища Агуды представляли потенциальную опасность. Елюй Даши отлично понимал это. Уйдя от последнего киданьского императора с небольшим отрядом воинов, он затем пополнил свое войско за счет мелких киданьских племен, родов и гарнизонов крепостей, еще не захваченных чжурчжэнями. К этому времени умер Лян-ван, бывший «императором» всего несколько месяцев (5-10-й месяцы 1123 г.). Следующая креатура Даши, Елюй Чжуле, в 11-м месяце того же года был убит соратниками. И хотя император Тянь-цзо еще скитался по степям и даже считал себя верховным владыкой уже практически не существующей империи, в политическом смысле он был мертв. Поэтому Елюй Даши и решился, как сообщает «Ляо ши», объявить себя императором. Это произошло в пятый день 2-го месяца года цзя-чэнь (1124 г.)[456].

Авторитет Даши возрастал. Цзиньский главнокомандующий Няньхань сообщал императору, что Елюй Даши установил тесные контакты с Западным Ся. Достигнутые успехи позволили ему провозгласить создание нового киданьского государства Бэй Ляо (Северное Ляо). Воспользовавшись беспокойством, которое вызвало у кочевников появление чжурчжэней в Монголии, Даши созвал курултай племен в старинном уйгурском городе Бэйтин (Бешбалыке). На него прибыли главы семи областей («семь чжоу на западной границе») и вожди 18 племен. Среди них значатся племена, жившие в самых разных частях Монголии: Большие желтые шивэй, кочевавшие в районе Байкала; теле (теленгуты Рашид ад-Дина), обитавшие по берегах Амура; ван-цзи-ла (онгираты); цзя-цзи-ла (джаджираты); ми-р-ки (меркиты); цзу-бу (татары); тан-гу (тангуты); ху-му-ссю (хумус); е-си (йисуты); би-гу-дэ, возможно, жившие на Амуре; ни-ла; хэ-чу; у-гу-ли (уги, урянхаи); бу-су-уань; си-ди; да-ла-гуай (таргутай); да-ми-ли (у Рашид ад-Дина — тамгалык); цзю-эр-би. Этот список подтверждает сообщение «Цзинь ши», что влияние Даши распространялось практически на всю Монголию. На курултае Елюй Даши обратился к собравшимся с программной речью, а в ответ на страстный призыв получил 10 тыс. хорошо вооруженных и прекрасно обученных воинов. Вероятно, на этом же съезде Елюй Даши принял монгольский титул «гурхан». Если императорский титул отражал его притязания на киданьский престол и стремление возродить империю, то титул «гурхан» подразумевал, что средством для достижения цели он избрал конфедерацию монгольских племен — противников чжурчжэней.

Новое государство уже не являлось империей, и более значимым был именно второй титул. Основой слова «гурхан» является «гур», что означает «всеобщий», а весь титул читается «хан всех племен». Термин этот издавна привлекал внимание исследователей. Принятие его первым западнокиданьским правителем Елюй Даши казалось необычным таким историкам, как М. Дегинь, П. де Майа, К. Д'Эрбло, С. де Саси, М. Клапрот. Источник заимствования этого титула пытались найти В. Григорьев, И. Березин, К. Риттер, К. Менгес, К. А. Виттфогель, Фэн Цзяшэн и ряд других отечественных и зарубежных исследователей[457]. В «Ляо ши» прямо говорится, что «гурхан» — это почетный титул правителей монгольских племен. Корень «гур» в монгольском языке имеет два значения: 1) большой, всеобщий; 2) народ (собрание племен). Титул «гурхан» в этом случае означает выборного хана, поставленного во главе какого-либо племенного союза. Именно в таком значении он встречается в «Юань чао би ши», где рассказывается, как в 1201 г. некоторые монгольские племена, собравшись на реке Кем, избрали своим вождем Джамуху и присвоили ему титула гурхан, т.е. великий хан[458]. Можно предположить, что на протяжении XII-XIV вв. значение этого титула претерпело заметную эволюцию. Джувейни объясняет его как «хан ханов», а Рашид Ад-Дин трактует как «великий хан, всеобщий хан»». В отдельных тюркских и монгольских языках это слово произносится с некоторым удлинением (гур-хан) и обозначает «универсальный правитель, хан с огромной властью, верховный правитель»[459]. Титул этот пользовался большим уважением у многих правителей, в частности, «любил видеть свое имя с этим прозванием Тимур»[460]. Любопытно свидетельство Р. Бэкона о значении слова «хан»: «хан — титул и означает то же, что прорицатель» (Chan est nomen dignitatis, et sonat idem quod divinator)[461]. Тем самым подтверждается попытка совместить в лице правителя западных киданей духовную и светскую власти по т. н. «китайскому» варианту[462].