История жены

Хотя работа Кинси заслужила высокую оценку современников как наиболее полное в истории исследование человеческого сексуального поведения, многие сомневались в том, какой эффект она произведет на общество. Президент Барнард-колледжа Миллисент Макинтош опасалась, что эта книга «окажет пагубное воздействие на современную нравственность». Она боялась, что, познакомившись с книгой, молодые люди «станут заложниками статистики» и будут стараться соответствовать описанной в ней норме[521]. Другие обвиняли Кинси в аморальности и в том, что он неверно интерпретирует собранную информацию. Однако по мнению консультанта по брачно-семейным отношениям из Медицинской школы Университета Пенсильвании Эмили Мадд, которое она озвучила в 1954 году, «наиболее значимым» было то, что «из исследования становится понятно: величина сексуального влечения, которое способны испытывать женщины, до сих пор преуменьшалась»[522]. Важно то, что отныне сексуальное влечение у женщин было приемлемым и даже желательным.

В 1953 году, когда исследование Кинси было опубликовано, подрастало новое поколение женщин, рожденных в 1930‐е годы; большинство из них должно было в самые молодые годы выйти замуж и до тридцати разобраться с деторождением[523]. Их зрелая идентичность полностью определялась их супружеством и материнством. Выдающийся социолог Тэлкотт Парсонс заявлял: «Женщина прежде всего является женой своего мужа и матерью своих детей»[524]. Действительно, если верить опросам, девушки стремились к тому, чтобы выйти замуж за перспективных мужчин и родить успешных детей. Их самосознание было зависимо от карьерного положения мужей и достижений их детей.

Становясь женами и матерями, женщины полагались на гинекологов и акушеров, которые почти всегда были мужчинами. В кабинете врача они проходили через стандартный набор процедур – размещение диафрагмы, которая предотвращала зачатие, и анализ мочи, который позволял выявить беременность. Узнав о беременности, женщина могла рассчитывать на помощь врача на протяжении всего периода вынашивания ребенка и на то, что врач будет с ней во время родов. Обученные согласно последним знаниям в области родовспоможения, американские врачи слабо интересовались новыми идеями «естественных родов», которые набирали популярность в Европе и особенно в Великобритании (при посредничестве лондонского акушера Грантли Дик-Рида). Вместо того чтобы подталкивать женщину к активному участию в процессе родов, такие врачи велели ей полностью довериться профессионалам. Многие женщины к моменту родов не умели правильно дышать, ничего не знали об анестезии, эпизиотомии и кесаревом сечении. Не существовало ни классов для беременных женщин, ни групп подготовки в родам «по Ламазу»[525], ни акушерок, только книга Бенджамина Спока «Книга здравых мыслей об уходе за ребенком» (1946), которая была в 1954 году переиздана в бумажной обложке под названием «Ребенок и уход за ним».

Большинство американских докторов было настроено нейтрально или решительно против грудного вскармливания. Когда в 1930 году изобрели смесь для детского питания, большинство американок перестали кормить своих детей грудью; в период между 1940 и 1970 годами так делала только четверть матерей. Медики не видели необходимость в кормлении грудью, поскольку детское питание считалось его адекватной заменой. Лишь следующее поколение американок вновь откроет для себя преимущества грудного вскармливания[526].

Америка гордилась рекордными данными по здоровью матерей и детей в период после войны. С 1940 по 1949 год смертность рожениц и детская смертность радикально упали. Женщины, рожавшие в больнице, – в 1950‐е это 90 % всех матерей – могли рассчитывать на то, что благополучно родят здорового ребенка[527].

СМИ этого периода тиражировали образ женщины, которая стремится поймать и удержать мужа. В кино больше не показывали героинь-карьеристок вроде тех, которых играли в кино 1930–1940‐х актрисы Кэтрин Хепберн и Розалинд Расселл: на место решительных летчиц, адвокатов и журналисток пришли милые студентки и энергичные жены в исполнении Дорис Дэй и Дебби Рейнольдс. Новая идеальная женщина была жизнерадостной, искренней и стыдливо-сексуальной. Даже такие суперзвезды, источающие сексуальность, как Элизабет Тейлор и Мэрилин Монро, к концу фильма, как правило, шли под венец. Примечательно, что за свою короткую жизнь Монро успеет трижды побывать замужем, а у Тейлор будет семеро мужей, и за одного из них, Ричарда Бартона, она выйдет дважды.