История живописи. Том 1

К той же "дунайской" школе относят и близкого к Альтдорферу художника - Вольфа Губера, уроженца Фельдкирха (Форарльберг), переселившегося затем в Пассау (в 1515 году). У Губера на гравюрах и в крайне резких по живописи картинах мы находим аналогичные с Альтдорфером задачи и близкую к нему, но несколько более свободную технику. Особенно замечательна картина Губера в собрании Липпергейде (Берлин) - "Бегство в Египет". Это первый пример (еще очень робко исполненный) эффекта "contre-jour'a"[232] и падающих вперед к зрителю теней. Животные нарисованы скверно, и вся пейзажная "постройка" скорее беспомощна, но смелость задачи заставляет прощать эти недостатки. Световые эффекты встречаются и в гравюрах Губера "Святой Христофор" и "Святой Георгий" (в последней - опять-таки, эффект contre-jour'a). Перспективные задачи также интересуют Губера. Особенно замечательна своей смелостью ракурсов, доходящей до карикатуры, гравюра "Пирам и Тизбея". В архитектурных частях его произведений мы встречаем то ренессансные, то готические мотивы.

Ганс Вейдитц. Иллюстрация к трагедии. Гравюра на дереве.

К "чистым" пейзажам Альтдорфера и Губера (среди последних особенно еще замечателен рисунок 1510 года в Нюрнбергском музее, изображающий с полной простотою деревенский мост и позади озеро с горами, - мотив, совершенно достойный голландцев XVII века) примыкают гравюры и акварели двух художников: Аугустина Гиршфогеля (1503-1554 гг.) и Ганса Зебальда Лаутензака (1524-1563). Их пейзажи особенно замечательны тем, что они "чистые", что в них нет фигур, - явление в то время еще исключительное и в своем роде в высшей степени интересное, ибо в этом отсутствии фигур особенно ясно выражается возросший интерес к природе an und fьr sich. Однако в наблюдательности эти художники все же уступают и Дюреру, и Альтдорферу, и даже Кранаху, хотя в их произведениях и заметно подражание всем этим трем мастерам. Манерность некоторых приемов у них уже настолько велика, что им как-то не веришь. При этом они не чужды еще и шаблонности. Вечно повторяются кранаховские елки и другие деревья со свешивающейся с ветвей "мочалкой" паразитных растений. В перспективном же отношении и Гиршфогель, и Лаутензак означают скорее огрубение и шаги назад. Нужно еще прибавить, что существует ряд чисто топографических работ обоих мастеров, и эти работы интересны как первые шаги в художественной области, которые должны были со временем необычайно расшириться.

К световым эффектам Альтдорфера приближается странная картина бернского художника Николауса-Мануеля Деутша в Базеле - "Усекновение главы Иоанна Предтечи". Среди черной ночи появились какие-то ореолы, сияющие радуги, таинственные потоки света лучатся из древесных ветвей. Однако путанность композиции и орнаментальные детали лишают это произведение той силы впечатления, которую, вероятно, имел в виду художник. В картине "Святая Анна с Богородицей" (1523 г.) Деутш помещает под небесным видением широкий романтический пейзаж, замечательный по удачной трактовке теней, легших от туч на различные планы далей. Из других швейцарских художников особенно интересовался пейзажем цюрихский живописец Ганс Леу (родился около 1470, умер в 1531 году). Его акварели и рисунки довольно манерны, но сохранилось сведение о том, что он нарисовал панораму с высоты Gislifluh od Aarau, и в то время это было чрезвычайно редким явлением в живописи[233]. Еще один замечательный швейцарский художник первой трети XVI века, Урс Граф, мало интересовался пейзажем, и то, что встречается у него в этом смысле, всегда довольно шаблонно.

Аугсбургские и ульмские художники представляются в XVI веке менее жизненными, нежели художники других немецких центров. Видимо, здесь некоторая древность художественной местной культуры создала стесняющие традиции, как бы "академичность". У красивого мастера Ганса Бургмайера (1473-1531) поражает никогда не покидающий его холод, и особенно неприятно это сказывается в пейзажах, как написанных, так и гравированных, - впрочем, менее в последних, нежели в первых[234].

Йорг Бреу. Бегство в Египет. 1501 г.