История живописи. Том 1

Горы и скалы фра Анджелико часто имеют еще вид вырезанных из какой-то розовой массы (сцена у моря в Ватиканской Пинакотеке); однако и в этой области он не только не отстает от своих современников, но скорее идет впереди них. Как-никак, но при помощи этих скал он достигает иллюзии грандиозности и простора. Опять-таки, что может быть более выразительно, нежели только что упомянутый странный пейзаж в Ватиканской Пинакотеке, далекая горная пустыня с рассеянными по ней городами и селами, стелющаяся в глубине сцены "Раздевания Христа на Голгофе" (Флорентийская академия), приморские горы в картине мученичества святых Козьмы и Дамиана в Мюнхене, или суровый, совсем уже a la Мантенья, пейзаж во фреске "Поклонение волхвов" в монастыре Сан Марко? Как хороша еще та изумительная мрачная декорация, состоящая из низкой, точно придавленной горы с черным граненым отверстием Гроба Господня, с рощей низких деревьев под печально вечереющим небом, которая дает такую грандиозно патетическую ноту картине Пинакотеки "Тело Христово"!

Фрески Анжелико Беато

Фра Беато Анджелико. Благовещенье. Флорентийская академия.

Быть может, ни в чем фра Анджелико не приближается так к величайшим стилистам итальянской живописи, как в своих фресках, оживляющих и прямо как бы освещающих кельи и залы его монастыря Сан Марко и относящихся к 40-м годам XV века. Даже при самом предвзятом отношении к фра Беато как к ребяческому архаику здесь нельзя не видеть его зрелости. В известном смысле он приближается в них даже к самому зрелому художнику Возрождения, к Микель Анджело, и предвещает его. Эта серия фресок поражает полным отсутствием "прикрас". Это такая же отверстая книга одних голых, то потрясающих, то умиляющих символов, как та, что развернута по своду и на одной из стен Сикстинской капеллы. Пейзажная сторона этих фресок тем и замечательна, что она почти сведена к нулю. Часто от всего сценария остается лишь желто-серая земля и светло-серое или тускло-голубое небо. В сценах "Распятия" весь фон заволакивается пурпурной мглой, а почва вспухает небольшой насыпью, в которую воткнуто священное древо и по которой отчетливо льются тонкие струйки крови. "Благовещение" происходит в совершенно пустой келье, как бы воспроизводящей ту, в которой фреска написана. Лишь за крыльями ангела видна пара колонок и кусочек сада. Напротив, там, где задание требует наличности садовой обстановки (в сцене "Noli me tangere"), Анджелико изображает во всех подробностях густо заросшую цветами "пасхальную" землю, ставит пальму, кипарис, пинию и всякие кустарники, вырисовывающиеся на мутно светлеющем небе.

Фра Беато Анджелико. Снятие с креста. Флорентийская академия.

В своем преследовании символического стиля художник в сцене бичевания доходит до подобия иероглифов. От всего дворца Пилата, в котором совершаются страсти, остались лишь стена да ступень, служащая седалищем Христу, от истязающих Его солдат - одни их лица и руки. Это производит жуткое и торжественное впечатление. В "Рождестве" фра Беато ограничивается строго фасовым изображением яслей (более подробно он разрабатывает эту декорацию в чудесной картинке Флорентийской академии), но в "Поклонении волхвов" он и ее не рисует, а в целях более торжественного впечатления переносит всю сцену среди суровых, вздымающихся гранями и совершенно лишенных растительности гор. Благодаря этому приему данный эпизод теряет свой "веселый" характер; видно, цари-пророки пришли поклониться не столько Царственному Младенцу, сколько будущему Страдальцу. На это прямо указывает изображение "Тела Христова", вставленное в полукруглую нишу в стене и врезывающееся снизу в композицию.

Фра Беато Анджелико. Мучения святого Стефана. Капелла папы Николая V в Ватикане.