История жизни советского инженера от Сталина до Путина. Книга I

Родители были дома только в воскресенье, остальные дни были заняты работой. Отец часто по военной службе уезжал в командировки, а мать поступила на работу еще в 1947-м в Морской НИИ копировщиком и работала много сверхурочно. Бабушка на мои увлечения смотрела не так критично. К тому же я добросовестно выполнял работы по дому. Дом был с печным отоплением, и надо было три раза в день принести из сарая (каждая семья во дворе имела свой сарай) дрова, уголь, растопить печь. Были у меня и другие домашние обязанности. Моя бабушка по многим вопросам имела свое мнение в семье. Например, после моего рождения она крестила меня в церкви втайне от родителей, особенно отца, который был членом КПСС с 1944 года, и его реакция была предсказуема.

«Крестовые монахи» — красавцы!

Я считаю, что, став голубятником, я получил первый жизненный опыт самостоятельной трудовой деятельности, и хоть и с минимальной, но оплатой. В какой-то мере это была и первая «руководящая работа». Руководил голубями, и результат был положительный.

Конечно, кроме голубей, было много и других событий. Например, мы регулярно с дедом Владимиров Никитовичем совершали большие пешие прогулки, в основном в направлении центра Москвы. До Кремля мы не доходили, но я узнал историю улиц около Таганки, Солянки, Дзержинской площади. Владимир Никитович, как коренной москвич, был хорошим рассказчиком.

В праздники 1 мая, 7 ноября основным развлечением моим и ребят с нашего двора было пристроиться в колонны демонстрантов и попытаться дойти до Красной площади. Мой личный рекорд был Дзержинская площадь. Милиция была настроена доброжелательно, но решительно. Из колонны «чужих» выгоняли, но свободы не лишали, отправляли домой.

Ребята с нашего двора. Я в центре во втором ряду

Конечно, во дворе не было все так идеально. Были и жесткие драки и между собой, и с ребятами из соседних дворов. Играли в такие игры, как «пристеночка» и «расшибаловка» на деньги, конечно, на небольшие, на медные. Пробовали курить, не обошлось и от попыток дегустировать водку. У меня курение и водка вызвали отвращение, и я больше к этому тяги не испытывал.

Жили во дворе и настоящие бандиты, которые пытались привлечь ребят к своему «мастерству». Но меня от этой напасти и от простого приставания старших ребят с вымогательством денег или требованием из дома им «подарить» какие-то предметы спасали голуби.

Владелец голубятни во дворе пользовался авторитетом, у него был свою круг общения — владельцы окрестных голубятен, которые по выходным собирались в нашем дворе. Здесь было несколько деревянных столов со скамейками, на которых местные жители играли в домино, карты. Один из таких столов обычно по воскресеньям занимала компания владельцев голубятен. Там были и люди в возрасте, лет под 50, так называемые заводчики. Они разводили определенные элитные породы голубей, участвовали в выставках и, конечно, хорошо зарабатывали на их продаже. Накрывали стол, стояли бутылки водки, пива, резали закуску и обсуждали свои проблемы. Я в это время, как обычно, находился во дворе и играл с ребятами в разные игры. И вот однажды Николай подзывает меня к их столу, представляет собравшимся как своего помощника по голубятне и рассказывает о моих успехах в этом деле. Тогда один из сидящих за столом говорит: «Так это ты вчера, оказывается, поймал моего молодого крестового монаха. Больше так не делай!» Раздался общий смех. Николай предлагает мне перекусить и дальше продолжать играть с ребятами. Понятно, что это было на виду всего двора и авторитета среди ребят только добавляло. И Николай, похоже, дал команду по двору меня не трогать в широком понимании этого слова.

Весной 1953 года я заболел корью. В памяти на всю жизнь остался эпизод, когда я принимаю красный стрептоцид, горит в комнате красная лампа, а над моей головой из «черной тарелки» Левитан читает сообщение о состоянии здоровья товарища Сталина. Если мне не изменяет память, то такие сообщения звучали по радио около трех дней. Сейчас по-другому описывают временной интервал ухода И. В. Сталина в мир иной…

С огромной теплотой я вспоминаю празднования Нового года в то время. Конечно, мы в доме ставили натуральную елку. Потолки у нас были высокие и позволяли установить елку высотой до трех метров. Кроме очень красивых старинных игрушек, на нее всегда вешали шоколадные конфеты, мандарины, которые появлялись в продаже только под Новый год. К празднику бабушка Евдокия Герасимовна обязательно пекла торт «Наполеон» огромного размера. Новый год праздновали большой компанией. Обязательно были соседи, из соседнего дома приходила семья брата бабушки Николая Герасимовича, приезжал сводный брат отца Михаил Душин, были офицеры, друзья отца по военной службе. Было очень весело, обязательно пели песни, многие гости хорошо играли на гитаре. Ну а мне, конечно, было приятно получать многочисленные подарки.

Я с отцом в 1953 году