История жизни в авторской обработке

– Это отворот? – спросила Шелла.

– Да.

Она приняла питье из рук старика и, прежде чем сделать глоток, сказала:

– Будь готов. И постарайся все сделать правильно.

5

Рыбак ушел в море. Не за рыбой. Просто ушел. Зачерпывал натруженной обветренной ладонью соленую воду. Сидя в лодке, чувствовал, как качают его небольшое судно волны, дует уже пронзительный ветер – предвестник холодов. Море лечит. Рыбак отплыл достаточно далеко, чтобы не пристать к берегу до самых сумерек. Сегодня он не поймал ни одной рыбы, хозяйка таверны купит свежих окуней и бычков у других рыбаков.

Вода вокруг синяя-синяя. Совсем как глаза Шеллы. Однажды море подарило ему эту женщину, ее песни, ее тело. Рыбак знал ее тело как свое. Знал, что под платьем скрывается длинный кривой шрам вдоль линии позвоночника. Чуть глубже – и Шеллы бы не стало. Но море сохранило женщину.

А теперь она ушла. Оставив все ракушки, украшавшие косы, в доме Рыбака.

6

Свадебный обряд свершился. Храм был полон гостей днем. Вечером полон гостей был замок. Новобрачные в парадных одеждах сидели во главе стола – принимали поздравления. Вино щедро лилось в бокалы, столы ломились от дичи. Музыканты играли в своем углу, развлекая гостей, но до танцев еще далеко. Как только гости насытятся, настанет пора жонглеров и глотателей огня, а уже затем начнется настоящее разудалое веселье.

Олвин обводил внимательным взглядом присутствующих. Все шло хорошо. Только не было в сердце счастья, потому что вспоминалась другая свадьба. Он помнил, как хмелел только от одного взгляда на Бригитту, что через год родила ему сына. От Кунии он не хмелел. Новая хозяйка замка была красивой и молодой. Но она была холодной.

Кун пил за счастье молодых и не скрывал своей радости. Куния неторопливо и аккуратно вкушала пищу с большой брачной тарелки – общей для них с Олвином. Кубок у них тоже был общий. Новобрачные попеременно пригубляли его. Скоро поднесут другой бокал – серебряный, с выгравированными старыми письменами. Это часть древнего обряда. В нем молодым давали испить настоя медоноса – чтобы муж был силен в постели, чтобы жена понесла с первой ночи.

Кубок всегда подносил старейшина. Олвин смотрел, как медленно приближается Пий в нарядном, отороченном мехом длинном плаще, как блестит красный самоцвет в его налобном обруче. Старик протянул серебряный кубок жениху со словами:

– Испей, господин, половину, вторую же часть отдай жене своей.

Не склонил голову Пий, смотрел прямо в глаза. Тоже помнил, как подносил это питье Бригитте. Олвин взял из рук старика чашу и стал делать глотки. Горчил медонос. Имел вкус неуместных ныне воспоминаний. Ополовинил кубок муж и дал напиться жене своей. Куния не торопилась. Все гости следили за тем, как медленно она отведывала напиток, а потом возвратила пустую посуду Пию. После этого раздались крики гостей, слышались пожелания скорейшего потомства.

Кун прятал довольную улыбку в обвислых усах. Куния невозмутимо села на свое место. Олвин не мог избавиться от горечи. Пий медленно удалился на свое место.

Олбри не стал досматривать, как отец и его новая жена опустошают кубок. Пока все были заняты созерцанием обряда, он вскочил со своего места и убежал наверх.

7

Лодку к берегу прибило уже в темноте. Рыбак ступил босыми ногами на мокрый песок, оттащил свое маленькое судно подальше от волн, закрепил и медленно пошел к дому. Его там никто не ждал. И очаг был потухшим. И постель холодной. Ракушки, свисающие на нитях, отбрасывали причудливые тени. Прощальный подарок Шеллы рождал глухую тоску. Которую не в силах было забрать даже море.

8

Глотатель огня погасил пламя, словно съел его. Гости были уже достаточно пьяны – они хлопали в ладоши, топали ногами, требуя повторить фокус. Но вдруг все смолкло. В зале появилась гостья. Неожиданная гостья. Та, которой никто не ждал.

Дама в темно-синем, расшитом золотыми цветами платье медленно приближалась к столу, за которым сидели молодожены. Косы ее были перевиты золотыми шнурами с жемчужинами.

– Здравствуй, Олвин, – проговорила женщина, приблизившись к хозяину. – Не ожидал? Как видишь, я жива.

– Бригитта? – Голос жениха прозвучал неуверенно, потому что поверить собственным глазам было невозможно.

Гостья засмеялась.

– Не пугайся, Олвин, я не дух. Я из плоти и крови, пришла поздравить тебя со свадьбой, – после чего перевела взгляд на отца невесты: – Здравствуй, Кун, – а затем и на невесту: – Тебе долгих лет жизни, Куния.

Кун недобро сузил глаза. Куния сделала глоток из кубка.

– Молчите? – улыбнулась Бригитта. – И правильно делаете. Как нехорошо, Олвин, играть свадьбу при живой жене.

– Где ты была все эти годы? – Он никак не мог прийти в себя.

– Где была, там меня уже нет, – ответила гостья, не сводя глаз с невесты и ее отца. – Главное, что сейчас я здесь. Не так ли, Кун? Долго подбирался к Олвину? Можешь не отвечать. Я знаю – долго. С тех самых пор, как нашептывал за чаркой вина моему мужу грязные наветы, как твердил ему, что ребенка Бригитта родила не от мужа…

– Ложь! – воскликнул Кун.