История Златы

Оттого и процветали дела у госпожи Мануш. А сама она раздобрела ещё больше и теперь напоминала круглый шар, который того и гляди покатится с лестницы, с вершины которой она любила приветствовать своих гостей. Замотанная с ног до головы в алый, расшитый золотом шёлк, Мануш казалась самой себе невероятно важной госпожой. Сархат, глядя на обилие золотых украшений, с которыми женщина никогда не расставалась, только посмеивался. Ему нравилась Мануш, а самое главное, он мог доверять ей безоговорочно. Вот уж кто действительно был предан ему всецело.

Комната, в которой разместили больную, находилась рядом с покоями хозяйки, так что Сархат мог не беспокоится — любимая будет окружена заботой и вниманием. Грозная на вид Мануш, на самом деле имела доброе сердце. Только пожурила своего любимчика за недальновидность. Да он и сам корил себя за то, что не смог предусмотреть, чем обернётся для его новой пассии пристальное внимание господина.

— Что нового, тётушка Мануш? — задал свой вопрос мужчина, едва их взгляды встретились.

Мануш была бы рада порадовать своего повелителя добрыми известиями, да только не было никаких улучшений в состоянии девушки. Радовало уже то, что тёмные пятна перестали расползаться по её телу. Пожалуй, эту новость можно счесть доброй. Может быть, болезнь решила отступить и надо лишь подождать несколько дней, чтобы появились первые признаки выздоровления?

— Со вчерашнего дня не появилось ни одного нового пятна, — после недолгих размышлений ответила Мануш.

На лице мужчины появилась надежда.

— А что твои шаразцы, повелитель? Уже вернулись?

Прошло десять дней, как четверо воинов отправились в северное королевство на поиски загадочной целительницы, слава о которой дошла и до их мест. Караванщики были людьми словоохотливыми и часто сочиняли небылицы о своих странствиях. Но Сархат готов был поверить во что угодно, лишь бы спасти любимую от неминуемой гибели.

Об этой женщине рассказывали самые разные небылицы, в которые мог поверить разве что сумасшедший, но даже если малая часть из всего сказанного окажется правдой, то и этого хватит, чтобы вернуть Рашану к жизни.

Шаразцы получили вполне определённый приказ: разыскать, уговорить, привезти в Айкрам, если не поддастся на уговоры, похитить, словом, доставить к императору любой ценой. Непременное условие — доставить живой и невредимой.

Задача перед воинами стояла непростая. Никто из торговцев не мог точно описать внешность целительницы. Получалось, что те, кто так красиво рассказывал истории чудесного исцеления, слышал о них от случайных попутчиков. И мало кого интересовало, как же выглядит та, что творила настоящие чудеса, спасая самых безнадёжных больных, тех, кого уже коснулось холодное дыхание смерти. И тем не менее, была одна слабая зацепка — все случаи чудесного исцеления происходили в одном северном городе Вилхолме, удачно расположенном на перекрёстке торговых путей. Туда и направились его воины, чтобы на месте осмотреться и выведать у местных жителей всю правду о неизвестной целительнице.

Путь был неблизкий, а потому Сархат не ожидал скорых известий от своих людей, о чём и поведал тётушке Мануш. Она и сама всё знала и понимала, но почему-то каждый раз спрашивала его об этом. Наверное потому, что у них не осталось другой надежды, и даже подумать было страшно о том, что всё окажется простым вымыслом скучающих в дороге караванщиков.

Мануш распахнула перед своим господином дверь и, поклонившись, пропустила его внутрь комнаты, где на постели лежала девушка с обезображенным болезнью лицом. Сархат прикрыл глаза, вспоминая белую гладкую кожу, отливающую перламутром, пухлые розовые губы, сладкие на вкус, изящно изогнутые брови, немного темнее каштанового оттенка её волос. Рашана была совершенна в своей хрупкой красоте, которую оказалось так легко разрушить.

Маленькая ладошка привычно уместилась в его руке. Тонкие пальчики слегка сжались, словно девушка поприветствовала своего господина. Но, наверное, ему только показалось, потому что потемневшее лицо оставалось безучастным. Только уголки губ опустились ещё ниже, оставляя на лице гримасу скорби.

Было мучительно смотреть на любимую, осознавая свою беспомощность. Великий император, вершитель судеб оказался бессилен против человеческой злобы.

Единственное окно в комнате было плотно закрыто тяжёлыми шторами, чтобы яркий дневной свет не тревожил покой девушки. Свет от ночника был неровным, метался по смятым простыням, отражался в серебряных кубках с травяными настоями, рождал пляшущие тени на стенах и на потолке.

Сархату захотелось сорвать ненавистные тряпки, скрывающие солнечный свет и погружающие комнату во мрак безысходности, но он только крепче сжал зубы и, больше не глядя на любимую, устремился прочь отсюда. Находиться здесь дольше оказалось выше его сил. Он вернётся завтра, когда немного справится с приступом отчаяния. Ещё ничего не потеряно, Рашана жива, пока бьётся её сердце.

Глава 5