История злодейки (СИ)

— Я давал тебе шанс. Теперь не вини меня за то, что произойдет, — послал он мне угрожающую улыбку, а затем щелкнул в воздухе пальцами и указал на меня. — Убить, — отдал он короткий приказ своим стражникам. Себастьян победно усмехнулся, смотря на меня снисходительно и с мрачным превосходством. Вот только я вместо того, чтобы устрашиться, широко оскалилась, а после глумливо хохотнула. На недоумевающий взгляд мужика, чье распоряжение так никто и не отправился выполнять, я просто молча указала пальцем за его спину. Обернувшись, Улссон увидел, как по веревкам с бреши в своде пещеры спускаются королевские гвардейцы и убивают немногочисленную охрану Паука, а сам король, что незаметно подплыл по воде, сейчас отбрасывал от себя бездыханное тело с разрезанной им глоткой.

На Улссона Костас смотрел с выразительной ненавистью и жаждой убийства, что заставила Себастьяна попятиться.

— Демьян! — по привычке взвыл Паук, забыв про один такой значимый нюанс: при нашем появлении, Паук намеренно поймал Демона в ловушку, который сейчас, услышав зов хозяина, попытался пробиться сквозь контур, но не смог и яростно зарычал, несмотря на торжество и злорадство, что таилось в глазах.

— Ну и кто теперь в ловушке? — уточнила я, довольно прищурившись, когда Паук попытался отбежать, но гвардейцы преградили ему дорогу, заставив его отступить ближе к центру площади.

— «Если желаешь разрушить проклятье рода, следуй туда, где все началось», — процитировал Костас строчку из моего письма, которое я спрятала в своей комнате, зная, что тот там появится и обнаружит мое исчезновение. Для этого даже пришлось вновь разбивать зеркало на трюмо в моей спальни, чтобы король точно не прошел мимо. И я не сомневалась, что он обратит на него внимание и проигнорировать не сможет. Проблема заключалась во времени, которое потребуется ему для реагирования. То самое, что я не могла просчитать и что отчаянно нервировало. — Серьезно? — спросил он с укором.

— Я не знала, кто может еще увидеть письмо! — возмутилась я, хоть и старалась скрыть дрожь в коленях от облегчения. — Зато ты понял! И вообще, звучит красиво! — обиделась я, так как потратила минут двадцать, чтобы придумать достаточно информативную, шифрованную и лаконичную фразу, не указывая мест и действий, который поместился бы на маленьком клочке бумаги.

— С этим разберемся потом, — пообещал Костас, зло щурясь на меня. Не оставалось сомнений, что он слышал, если не все, то большую часть плана Паука, в котором я уже приняла непосредственное участие. И его красноречивый взгляд прямо говорил, что я еще за это отвечу. Вряд ли до смертоубийства дойдет. Скорее показательная порка в декорациях спальни Костаса, но меня это вот вообще не радует. — Взять его! — прикрикнул король, указывая коротким мечом в сторону Паука.

Тот в свою очередь судорожно сглотнул, лихорадочно оглянулся и… и расплылся в зловещей улыбке, которая мне, вот ни капли не понравилась. Потому что в следующее мгновение он бесстрашно встал ногой на горящее контур, а после смазал ботинком грань, отчего рисунок разомкнулся… выпуская демона, которому моментально поступил приказ:

— Убить их всех, — кровожадно прошипел Улссон.

Глава 31

У меня была секунда. Всего одна секунда, на то, чтобы среагировать. За себя не боялась, так как успела обезопаситься, а вот смерть короля Мидлхейма в мои планы совсем не входила. И все же, я оказалась медленнее. Потому мне очень повезло, когда Ян решил обратить свое первоначальное внимание именно на гвардейцев.

Но, несмотря на это, я все же была не готова, совсем не готова видеть смерть страшную, жестокую и мучительную. Каким-то чудом заставила себя всего на мгновение поверить, что эти крики, что сейчас режут мой слух, всего лишь очередной плод моего воображения. Тем более, я совершенно не желала видеть то, как Ян становится причиной этих криков и хрипов. Потому сосредоточилась лишь на цели. Болезненным усилием воли, я поборола дрожь от холода, нервов и страхов и быстро приблизилась к Себастьяну, который явно не ожидал от меня каких-то отчаянных действий. Так вот, я сильно его удивила, вытащив из сапога небольшой нож и ткнув им мужчину под колено, отчего он заорал от боли и неожиданности, а после был вынужден упасть на подкошенных ногах.

Я вот ни разу не воительница. Я никогда не была сторонником насилия и, даже бегая с отцом по лесам, всегда скорее мешалась и пыталась отговорить его от убийства зверушек, несмотря на любовь к огнестрельному оружию. Что уж говорить о добровольном причинении серьезного вреда человеку! Собственноручно? Ни за что!

Я всегда так думала до этого момента. Потому что Паук для меня был хуже самой вшивой скотины. Он был не человеком, а мерзким, уродливым и жестоким существом. И сейчас угрызений совести я не ощущала.