История Золушки

– Будем! – Кира опрокинула рюмку, проглотила водку и поспешила затянуться. Табачный дым удивительно хорошо сочетается с привкусом зверобоя.

– Половой! – крикнул Львов, отставляя пустую рюмку. – Телефон!

– Сию минуту! – половой в белом фартуке возник рядом с их столиком, как чертик из табакерки.

Если бы не алкогольный туман, несколько приглушавший остроту восприятия, от неожиданности родимчик мог хватить. Впрочем, зная репутацию Киры, скорее следовало ожидать молниеносной атаки кулаком в глаз. Ну или залпа «из всех орудий».

– Кому телефонировать-то собрались? – поинтересовалась, ощущая острое желание нажать на гашетку.

– Сейчас узнаем, – усмехнулся ее визави, принимая у расторопного полового аппарат, за которым через весь зал тянулся черный жирно поблескивающий провод.

– Алло! – Львов набрал на телефонном диске некий номер и неожиданно заговорил странным напрочь незнакомым Кире тоном. – Кто?! Ну, и славно. Кондратия Никитича мне дай!

Голос поручика звучал жестко, требовательно, с теми барскими интонациями, с какими обычно говорят большие начальники, а не простые обер-офицеры.

– Обойдешься! – отрезал между тем Львов. – Коли знаю сей номер, значит, право имею. Сомневаешься? Нет? Тогда переводи! – И через мгновение: – Здравствуй, Кондрат! Узнал? Отлично! Значит, богатым буду! Занят? Ну, ты мне, на самом деле, без надобности. Будь другом, спусти по инстанциям приказ. Мне и моему комэску штабс-капитану Амелиной недельный отпуск с сего дня, и свободен! Только, ты уж смотри там, сразу и без задержки!

«Недельный отпуск? – удивилась Кира, все еще полагавшая, что вопрос о вакациях является обычной шуткой в меру выпивших офицеров. – Что он несет? Какие вакации?»

Но, если честно, не менее интересно было, с кем это Львов так разговаривает. С каким армейским полубогом?

– Да, прямо сейчас! – подтвердил поручик. – Спасибо, Кондрат! Не забуду! Служи!

– Так, – сказал Львов, положив трубку на рычаги и продолжая глядеть на Киру в некоторой задумчивости. – Отпуск у нас есть… С сего дня и до… Десять суток получили от щедрот… Осталось найти тыкву и крысу…

– Что? – опешила Кира, мгновенно потерявшая нить разговора.

– «Золушку» давно не перечитывали? – И Львов стал снова крутить диск.

«Золушку? – удивилась Кира. – В смысле Cendrillon?[25] Шарль Перро и все такое?»

– Доброй ночи! – сказал мгновение спустя в трубку Львов, но уже совсем другим голосом и с другими, вполне человеческими интонациями. – Хозяйка спит, полагаю? Нет? Тогда зови! Скажи непутевый Яков тревожит. А ты что думал! Конечно, живой!

– Вот ведь люди! – обернулся он к Кире. – Полгода не позвонишь, и все – записали в убитые! Разливайте, Кира Дмитриевна, если не затруднит, а то мне одной рукой несподручно…

– Мария Антоновна! – встрепенулся поручик. – Здравствуйте! Я, а кто же еще?! С чего бы вдруг? Живой конечно же. Целый. Невредимый. Да, вот и сами сможете убедиться. А чего тянуть? Если сейчас выйдем… Ну, не сейчас, разумеется, а где-нибудь через час-два… Нет, не один, – довольно усмехнулся Львов и благодарно кивнул Кире, принимая у нее рюмку. – Не поверите, Мария Антоновна, женщина. Красавица! Глаз не отвесть! А вот и не скажу. Буду интриговать. Пусть пока остается инкогнито!

«Это я красавица? Это он обо мне? Он так действительно думает, или это тоже шутка?»

Она знала, что недурна собой, особенно в некоторых местах, но чтобы вот так вот без обиняков назвать себя красавицей, пожалуй, остереглась бы. Красавицы – это совсем другие женщины. Легкие, как весенний ветерок, улыбчивые… В общем, не такие, как она. А Кира, как ни крути, в первую голову пилот истребительной авиации.

– Тыква, – сообщил Львов, положив наконец трубку. – Тыкву мы вам, Кира Дмитриевна, организовали, фею предупредили, а крыса мы, комэск, по дороге отловим. Есть у меня один на примете! Настоящий крыс, породистый! Только пьет, мерзавец, много. Но это не беда, а в данном случае скорее достоинство. Ваше здоровье!

Глава 4

«Любопытный поворот!»

Сиротин, как и три года назад, сидел в дальнем конце зала… Попал он этим вечером в «Золотой галун» практически случайно. Ненароком пересекся в штабе дивизии с одним из своих однокашников по училищу, но там – в штабе – за суетой и на людях поговорить они толком не смогли. Вот и сговорились встретиться вечером в ресторане, чтобы нормально отобедать. В «Галуне», по общему мнению, готовили на ять. Выпить в разумных пределах чего-нибудь, что горит, и потолковать без спешки о том о сем. Вспомнить золотые годы юности и «поскрипеть» по-стариковски, что «нынче все не то, что давеча». Встретились, сели за столик, сделали заказ и даже успели выпить по рюмке водки, когда, мазнув случайным взглядом по залу, Сиротин увидел Львова и Амелину. Парочка сидела довольно далеко, и о чем они говорят, полковник не слышал, зато видел обоих в профиль и мог поклясться, что «просто так» мужчина и женщина друг на друга так не смотрят.