История Золушки или Каникулы в волшебной стране

Под "А" подразумевались "браслет и пара колец", которые Курбский убедил Киру надеть сегодня утром, но "Б", на ее непросвещенный взгляд стоило целого состояния. Об этом Кира, собственно, и сказала Якову, объяснив, что "это уж точно слишком". Он ее внимательно выслушал, кивнул, как бы соглашаясь, но тут же привел неотразимый довод:

- Сделай это для меня, Кира! Я очень тебя прошу!

Отказать в такой просьбе Кира попросту не могла и, смирившись с неизбежным, согласилась и на колье, и на диадему, и, разумеется, на подходящие случаю кольца и витой браслет из красного золота…

***

Этот день, как и последовавшие за ним – со всеми их обязательными и необязательными визитами, обедами в роскошных ресторанах и посещениями дорогих магазинов, вечеринками и коктейлями, с вплетенными в их череду, как лента в косу, приступами нежности и страсти, - все они слились в один длинный, как жизнь день, где от рассвета до рассвета можно родиться, прожить жизнь, состариться и умереть, не имея ни одного лишнего мгновения, чтобы "остановиться и оглянуться", как советуют некоторые философы. Куда там! Время неслось вскачь. Оно бежало. Летело и кружило. Сводило с ума. И между делом ворожило Кире как добрая волшебница. И постепенно, - неторопливо и одновременно стремительно, - с неумолимостью рока и естественностью дыхания - баронесса Багге-аф-Боо прорастала в Кире, как принцесса в Золушке. И это означало, что бал у короля приближается. Но, на самом деле, приближалась развязка, ведь по природе жанра все истории – и сказочные истории в этом смысле не исключение – должны когда-нибудь завершаться.

***

Обычно Кира не откладывала на завтра то, что можно сделать сегодня. У нее на сей счет имелось твердое и вполне понятное, если подумать, правило: решила делать, делай! Ибо завтра может быть поздно. Она же пилот истребителя, а это значит, что и в мирное время "под богом ходит". Что уж тут говорить о войне?

И все-таки, нет-нет, а нарушала самой же собой заведенный порядок. Редко. И не без причины, но допускала поблажки. Так и на этот раз. Нежданно-негаданно оказавшись в столице, Кира подумала, было, что неплохо бы заглянуть к родным. К жене брата, например, который служил военврачом в действующей армии, или к одной из сестер. Но сразу не пошла. Не до того было. А потом… Потом случился конфуз или, как говорили в старое время, реприманд. Они с Яковом, - ну, куда же она без него! – как раз вышли из кафе "Доминик" и садились в авто, но у Киры, как у любого опытного истребителя, глаз – алмаз. Даже выпив, видит все на 360 градусов вокруг и ничего не пропускает. Так и сейчас, как ни была занята своим "умопомрачительным" мужчиной, все равно увидела, поворачиваясь к машине, некую женщину, чем-то зацепившую ее внимание, и не успела опустить свой зад на мягкую кожу сидения, как поняла, что метрах в десяти от выхода из кафе застыла в немом удивлении ее собственная сестра.

Варвара знала, что Кира на фронте, хотя, как и все другие "родные и близкие" плохо себе представляла, чем Кира там занимается. То, что ее сестра – пилот, ей было, разумеется, известно. Такое не утаишь. Во всяком случае, не после Качи и греческих приключений. Об этом ведь и в газетах писали, и даже в кинохронике Кира отметилась. Однако с начала войны никаких подробностей о своей службе она родным не сообщала. Зачем зря тревожить людей? Если что случится, в любом случае узнают. На то существуют строгие правила, да и завещание Кира оформила по всем правилам. Не то, чтобы у нее много было того, что можно завещать, но кое-что все-таки было: счет в банке – у пилотов и в мирное время неплохие заработки, не говоря уже о премиальных за сбитые самолеты противника, - да пара другая дорогих вещей, вроде турецкого ятагана с изукрашенной самоцветами рукоятью. Впрочем, сейчас не об этом, а о том, что Варвара, наверняка, не предполагала встретить Киру в центре Новгорода, да еще и в этих ее нынешних обстоятельствах, то есть в "шелках и бархатах", и не одну, а в компании со штатским мужчиной, по всем приметам, принадлежащим к высшему обществу. Вот и удивилась, и, как говорится, была в своем недоумении права.

- Подожди! Я сейчас вернусь! – сказала Кира Якову и скоренько, хотя и без суеты, выбралась наружу.

Помахала Варваре рукой, показывая, что увидела и узнала, улыбнулась – по-родственному, - и пошла навстречу. Сестра явно обрадовалась, так что, встретившись на полпути, обнялись и расцеловались.

- Я в недоумении, - честно призналась Варвара, оглядев Киру с ног до головы, от изящных полусапожек на трехвершковых каблуках, до замысловатой шляпки с вуалеткой.

- Трудно объяснить, Варя, но я попробую, - виновато улыбнулась Кира. – Только не сейчас. У меня встреча назначена, и опаздывать неудобно. Давай я завтра в гости к тебе напрошусь?

- Ладно, - согласилась все еще пребывающая в некотором замешательстве сестра. – Приходи часам к семи. Я тогда Алену и Надежду позову… Адрес-то помнишь?

- Я тебе письма, между прочим, регулярно пишу.

- Это да! А это кто? – покосилась Варвара на автомобиль.