Историки Французской революции

В декабре 1992 г. А.В. Адо в разговоре с В.П. Смирновым и со мной высказал мнение о целесообразности написать для журнала «Исторические анналы Французской революции» обстоятельный историографический обзор многотомного издания «Великая французская революция. Документы и исследования», опубликованного под его редакцией. Он обратился ко мне с вопросом, могу ли я найти время для выполнения этой задачи. Не дав мне ответить, В.П. Смирнов сразу же отклонил его предложение, обратив наше внимание на то, что я уже писал рецензии на две книги, вышедшие в этой серии, причем для того же самого журнала. Он имел в виду мои рецензии на монографию Л.А. Пименовой о французском дворянстве и на работу о традициях Революции, написанную им самим в соавторстве с моим близким другом, ныне покойным В.С. Поскониным[569], талантливым историком и очень честным, на редкость порядочным человеком с трагической судьбой. Одна из этих рецензий была тогда уже опубликована, вторая находилась в редакции журнала, о чем В.П. Смирнов знал[570]. Выслушав его возражение, А.В. Адо после небольшой паузы тихим голосом добавил: «У Варужана это получается лучше, чем у других».

Я, следуя завету великого русского поэта А.С. Пушкина, помогающему нам легче жить, всегда относился равнодушно к «хвале и клевете», но столь высокой оценкой крупного специалиста по истории Французской революции и французской историографии полностью был обязан Жаку Годшо.

По многочисленным, в том числе и объективным, причинам мне так и не довелось стать летописцем советской историографии или, говоря словами А.В. Адо, «советским Годшо» (из-под пера самого Ж. Годшо, напомню, вышло больше двух тысяч рецензий[571]). Исчезла с карты мира великая, могучая страна, гражданами которой мы некогда были и которую зачастую подвергали, правда, только в кулуарных разговорах, самой беспощадной критике. Прекратила свою деятельность и советская Академия наук, между бывшими союзными республиками скоро стали, по словам В.А. Дунаевского, «дико рваться все связи», в том числе научные.

Сегодня нет в живых ни А.В. Адо, ни Ж. Годшо. которого Анатолий Васильевич характеризовал как очень доброжелательного человека[572], много помогавшего ему во время одной из его научных командировок во Францию. Один за другим нас покинули и другие наши старшие коллеги – В.А. Дунаевский, Г.С. Кучеренко, Г.С. Черткова. Однако наставлениям Ж. Годшо и А.В. Адо я в меру своих возможностей оставался и впредь постараюсь остаться верным. И каждый раз при написании для журнала по истории Французской революции очередной рецензии на какое-либо российское издание я с благодарностью и с чувством глубокой душевной боли вспоминаю имена Ж. Годшо и А.В. Адо.

Они нас оставили – никому не суждено жить вечно. Неумолимы законы природы, и человеку отмерен короткий срок существования. Но они от нас ушли только физически, и, безусловно, некоторое облегчение приносит мысль о том, что с нами остались не только украшающие наши книжные полки их выдающиеся научные труды по истории Французской революции, но и те советы, указания и наставления, которые они нам оставили, те соображения, которыми они с нами поделились. В этом смысле наши учителя и старшие коллеги, несомненно, продолжают находиться рядом с нами, и ничуть не сомневаюсь, что они останутся с нами навсегда. За это постоянное присутствие в нашей трудной жизни я им весьма признателен.

В своих воспоминаниях о Е.В. Тарле М.Б. Рабинович рассказывал, как супруга академика О.Г Тарле в 1945 г. показала ему бесценные реликвии их семьи, хранившиеся в резном ларце, – письмо Л.Н. Толстого Е.В. Тарле по поводу его книги о Т Море, датированное 1901 г., и акварель Лермонтова [573]. Я же не сомневаюсь, что моими реликвиями являются письма многих крупнейшых французских и советских историков, наиболее ценными среди которых я всегда считал письма Жака Годшо.

Полагаю, к Ж. Годшо полностью применимы слова, произнесенные Гюго на похоронах Бальзака 20 августа 1850 г. на кладбище Пер-Лашез: «Великие люди сами себе сооружают пьедестал; статую воздвигнет будущее»[574]. Sit ci terra levis.

Глава VI А.Р. Иоаннисян: портрет историка [575]

Значение вклада советских исследователей в изучение истории Франции трудно переоценить. Советская историография изначально проявляла повышенный и с течением времени все более возраставший интерес к Новой истории этой страны, активно разрабатывая проблематику французских революций XVIII–XIX вв., эволюцию социально-экономических отношений и общественной мысли, в частности коммунистических идей. Этими сюжетами занималась целая плеяда выдающихся ученых с мировым именем, исследования которых были высоко оценены в международных научных кругах.