Историки Варшавского университета. Время и судьбы

Донком рекомендовал провести строгий отбор кадров для работы на педфакультете и внести изменения в учебный план: «Наметить собственные кандидатуры для чтения тех или иных курсов, общих, вспомогательных и специальных дисциплин: 1. Курс “История мировоззрений” должен читать марксист. Поскольку в программе есть предметы по обществоведению (исторический материализм, политическая экономия, эволюция хозяйственных форм и пр.), становится трудноуловимым содержание курса “Основы социологии”. 2. Донком находит излишними курсы “Введение в изучение религии”, “История мировых религий”, поскольку в программе есть общий курс истории мировоззрений, а означенные частные курсы занимают сравнительно много места и не обеспечиваются преподавателями-марксистами. 3. Донком находит нецелесообразным чтение параллельно с общими курсами по русской истории, истории хозяйственных форм в России и истории русской культуры особых курсов истории общего революционного движения в России, истории аграрных отношений и истории общественных классов, иначе как при условии, что эти курсы читаются партработниками в виде коррективов к немарксистски изложенным старыми профессорами курсам. 4. Донком высказывается за совершенное исключение случайного курса “Европейский абсолютизм”, никакой необходимостью не вызываемого и политически нежелательного»[110].

Кандидатуры преподавателей на кафедры педагогического факультета также обсуждались на заседаниях бюро Донкома РКП(б). Неприемлемыми для преподавания на педагогическом факультете были признаны кандидатуры ведущих профессоров историко-филологического факультета Н. Н. Любовича, Г. Г. Писаревского, П. Н. Черняева, Е. А. Черноусова[111]. В качестве основных мотивов отвода вышеназванных кандидатур были названы преклонность возраста, совершенно и неискоренимо отрицательное отношение студенчества из среды трудящихся к данной профессуре, крайний консерватизм в трактовке предмета[112]. Профессоров Беркута, Козловского, Кунцевича и Боброва оставили в списке лишь как сверхштатных[113]. Но все-таки из всех старых университетских профессоров Иван Павлович Козловский дольше всех оставался работать в университете. Он проработал до 1930 г. и был уволен после очередной «чистки».

Историк В. А. Голобуцкий, поступивший в 1927 г. в Северо-Кавказский университет на социально-экономическое отделение, реорганизованное вскоре в историко-экономическое, с большой благодарностью вспоминал И. П. Козловского, у которого ему довелось учиться: «Думаю, не только я, – писал он в своих воспоминаниях, – но и многие другие из моих университетских товарищей помнят И. П. Козловского. Как сейчас вижу маленькую фигурку человека в темном костюме. Проф. Козловский заведовал кафедрой русской истории, читал нам курс летописей и вел практические занятия… Проф. Козловский был человеком большого душевного обаяния. Отечески относясь к своим питомцам, он искренне хотел помочь нам в приобретении исторических знаний. Он часто приглашал студентов на заседания кафедры, обычно в тех случаях, когда отмечались историко-революционные даты, организовывал экскурсии, выступая в роли превосходного гида. С ним мы целым курсом ездили осматривать исторические памятники Азова и Таганрога. Он же возил нас на археологические раскопки, прививал любовь к краеведению, руководил нашей архивной практикой, обучал палеографии, старался привить навыки научного исследования – давал темы рефератов, которые мы должны были разрабатывать на основе архивных источников. В то время Иван Павлович занимался крестьянской войной под руководством Е. Пугачева и историей древней Тамани и делился с нами своими наблюдениями. Когда мы окончили университет, он устроил нам прощальный прием: собрал выпускников в кабинете и после краткой напутственной речи сказал: «Я очень огорчен, что мы так мало сделали для вас, для вашего образования. Главное, мне кажется, у вас не хватает систематических знаний по отечественной истории. Вот я составил для вас небольшое пособие; примите его на память от меня». Мы были искренне тронуты. Каждому из нас Иван Павлович вручил довольно объемистую книгу, напечатанную на шапирографе. Это был конспект-хронология русской истории»[114]. Отмечая высокие душевные качества И. П. Козловского как человека и преподавателя, Голобуцкий говорит вместе с тем о том, что студенты, усвоившие принципы исторического материализма, скептически и даже иронически относились к устаревшим взглядам своего учителя.

Среди историков, которым довелось учиться у Козловского, был Герой Советского Союза, археолог, историк, декан историко-филологического факультета Ростовского университета Георгий Александрович Иноземцев. Он с чувством глубокого уважения вспоминал Ивана Павловича Козловского, чьи глубокие знания и требовательность позволили хорошо изучить цикл гуманитарных наук[115].