Историко-политические заметки: народ, страна, реформы

Легкость разгона Учредительного собрания с тактической точки зрения объясняется крайней радикализацией населения столиц, настроение которых совершенно не соответствовало, судя по итогам выборов, настроению остальной страны. В Петрограде, где проходило Учредительное собрание, большевистская партия получила 45 % голосов против 16 % у эсеров, а в Москве соответственно 56 и 25 %. Однако стратегически в тот решающий для судеб России момент российское общество продемонстрировало одну из негативных своих слабостей: неспособность в обстановке крайнего кризиса и усталости самоорганизоваться в целях защиты своего мнения. «К черту! Все равно ни хлеба, ни обуви эти выборы не дадут», – так образно выразила настроения горожан газета «Приазовский край». Молодежь, самый активный элемент общества, была полностью захвачена «уличной революцией», идеей прямого революционного действия без какой-либо правовой базы. Например, в городах Московской губернии наблюдался самый низкий показатель явки молодежи на выборы в Учредительное собрание (у 20-летних он составил 45,5 %).

На фоне всего этого новая власть, при достаточной ее решимости и агрессивном навязывания своего «коммунистического мифа», легко справилась с немногочисленными протестами, превратив память об Учредительном собрании в очередной негативный миф.

Так в январе 1918 г. был потерян исторический шанс уйти от национальной катастрофы, воплощенной далее в гражданской войне, интервенции, реализации грандиозной социально-экономической перестройки, которая завершилась падением советской империи через 7 десятилетий, не принеся стране обещанной в 1917 г. самой передовой экономики и общественно-политического строя.

Заключение

Сегодня Россия переживает антиевропейский разворот.

Политика, осуществляемая после возвращения Владимира Путина в Кремль в 2012 году, закончится даже не кризисом, а крахом, потому что в XXI веке невозможно длить курс, драматически расходящийся с реальным направлением развития нашей страны и всего мира. Общий для нас с Европой ход истории – это единственный реальный вектор развития России. Он сильнее любых девиаций, отклонений уходов, которые могут быть очень влиятельными, но все равно слабее реальности. Главный политический вопрос при этом – насколько сознательная политическая деятельность соответствует сути движения.

Правда, в истории России были 70 лет большевизма, которые в первые годы после переворота тоже многим казались невозможными. Однако совмещать изоляционистскую диктатуру с постиндустриальным обществом трудно. Да и историческое время движется все быстрее. Поэтому мы исходим из того, что уже в недалеком будущем нашей стране придется осуществлять очень серьезные системные преобразования, делать, наконец, то, что не удалось за 20–25 постсоветских лет.

Была ли эта неудача закономерной в стране, где Великие реформы десятилетиями назывались половинчатыми и неудачными, а перестройка самими ее авторами и вдохновителями позиционировалась как продолжение ленинской революции? Мы так не считаем. Альтернатива, способная вывести общество, государство, страну на новый качественный уровень, была реальной. Сейчас главное – не повторять ошибок, а тем более, сознательных преступлений, которые сорвали ее реализацию.

Почему за четверть века не это получилось, а теперь должно получиться? В том числе и потому, что у нас есть опыт. Неудачи, ошибки и преступления недавнего прошлого – объект анализа и извлечения уроков, открытый для всех. И один из этих уроков определенно состоит в том, что успешные реформы возможны только с учетом всего исторического опыта страны, историко-культурного контекста. В противном случае только и останется, что жаловаться на контекст.

В действительности, нет ничего невозможного в том, чтобы тяжелый опыт неудавшихся постсоветских реформ и исторический опыт России был глубоко осмыслен и стал основой качественного развития, чтобы неизбежные и необходимые нашей стране реформы основывались не на мифах, стереотипах, поверхностных суждениях, а на знании или, точнее, стремлении знать страну и ее людей.

Абсолютного знания, «фирменного» ключа к стране нет и не будет. Безусловно, у нас есть рабочая гипотеза, она изложена в предложенных нами заметках, мы стремились ее обосновать и сделать как можно более доказательной. Но, в отличие от научных монографий, главным мотивом этой работы было не обоснование гипотезы, а стремление начать важный для нас разговор, раскрыть перед читателем мыслительный процесс, к которому можно присоединиться, показать поле деятельности.

Для того чтобы отказаться от авторитаризма, жестокости, неприятия чужого мнения, сегодня надо знать, но не надо переоценивать всю историю, публично отрекаясь в XXI веке от опричнины Ивана Грозного или стрелецкой казни Петра I. То, с чем нам надо, просто жизненно необходимо политически «разбираться» сейчас – большевистская система. Это та история, которая действительно является частью сегодняшней политики, влияет на политику, даже определяет ее.