Историкум. Мозаика времен

– Нет, – министр покачал головой. – Космонавты погибнут со стопроцентной вероятностью.

Председатель закрыл глаза, откинулся на спинку кресла и несколько секунд молчал. Потом спросил:

– Когда американцы планируют посадку шаттла?

– На тридцать первое января или на первое февраля. В зависимости от погодных условий в районе посадочной полосы. Шаттл должен начать торможение в половине двенадцатого. По Гринвичу, конечно.

– Через неделю? – Собеседник министра открыл глаза и резко подался вперёд. – Всего через неделю?

– Да, товарищ председатель, – кивнул министр.

Человек за столом озабоченно наморщил лоб, что-то прикидывая в уме.

– Товарищ маршал, а когда были сделаны эти фотоснимки?

– На второй день после начала полёта «Колумбии». Восемнадцатого января.

– Почему же мне раньше не доложили? Почему вы целую неделю держали у себя информацию такой степени важности?

– Э… Генерального секретаря партии мы поставили в известность немедленно. Как главнокомандующего нашими вооружёнными силами. А вас и остальных членов Политбюро… Мы проверяли информацию, товарищ председатель, – министр виновато пожал плечами. – Разрабатывали возможные сценарии развития событий…

– Да? Сценарии, значит, разрабатывали, – председатель недовольно поморщился. – И какие же сценарии у вас получились?

Министр беспокойно кашлянул и положил на стол тонкую пластиковую папку, которую держал на коленях.

– Собственно, вот… С вероятностью около девяноста восьми процентов реализуется всего один сценарий.

Он пододвинул папку к собеседнику.

– Расскажите своими словами, – потребовал председатель. – Слава богу, что ваши аналитики выдали только один сценарий!

– Как я уже говорил, – министр облизал губы, – шаттл развалится почти сразу после входа в атмосферу Земли, и космонавты погибнут. Американцы решат, что эта катастрофа – наших рук дело…

– Что?! – Глаза председателя удивлённо округлились. – А мы здесь при чём?

– Дело в том, товарищ председатель, – министр вздохнул, – что их станции наземного наблюдения зафиксировали манёвры нашего спутника-фоторазведчика около шаттла. И Штаты будут убеждены, что повреждение «Колумбии» вызвано каким-то воздействием лучевого оружия с борта нашего «Космоса»…

– А почему мы не можем предупредить США о повреждении шаттла?

– Предупредить, конечно, можем, – нехотя согласился министр. – Но американцы всё равно не поверят тому, что дыру в крыле пробил не лазерный луч с нашего спутника, а оторвавшийся во время старта кусок теплозащитной пены. Аналитики утверждают, что результат будет всё тот же: Америка будет держать нас на подозрении.

– Чепуха какая-то… – Собеседник министра скептически фыркнул. – В Вашингтоне сидят не круглые дураки, товарищ маршал.

– Не дураки. Но всё-таки американцы решат, что в гибели семерых космонавтов виноваты именно мы. И президент США…

Он замолчал, не решаясь продолжить.

– Ну, и что сделает американский президент? – нетерпеливо нарушил молчание человек за столом.

– Президент США отдаст приказ о ядерной атаке, – на одном дыхании скороговоркой произнёс министр. – В течение суток после гибели «Колумбии» американцы нанесут по территории СССР и территориям наших союзников массированный ядерный удар. Всеми своими ядерными силами.

– Господи! – едва слышно охнул председатель.

2

– Ну, и как он отреагировал?

– Как мы и ожидали, товарищ генеральный секретарь, – министр обороны рассмеялся. – Наш дорогой председатель Президиума Верховного Совета СССР очень обеспокоен! Если не сказать, испуган…

– Хорошо, что он наложил в штаны. – Генеральный секретарь ЦК КПСС удовлетворённо кивнул. – Значит, он вскоре побежит советоваться со своими дружками – председателем Совета Министров и министром иностранных дел. А это нам с вами как раз и нужно! Можно ли будет зафиксировать их беседу?

– Запросто, – министр хихикнул. – Мы запишем каждый чих!

– Вот и прекрасно!

– Как вы понимаете, никто из наших военных аналитиков оценку вероятности американской ядерной атаки не проводил. Всё это блеф для устрашения членов Политбюро, – доверительно сообщил министр. – Кроме того, я направил на имя председателя Совмина докладную записку о том, что наши вооружённые силы из-за отвратительного состояния экономики совершенно не готовы к активному противостоянию с Америкой. Эта записка станет для «голубей» из Политбюро дополнительным аргументом для активного противодействия нашим политическим инициативам. И поставит их под ответный удар.

– Главное, чтобы они проявили себя на заседании Политбюро, – генсек озабоченно потёр лоб. – Чтобы опять открыто вылезли на свет божий со своим миротворчеством.

– А куда им теперь деваться? – Министр развёл руками. – Либо переходить полностью на нашу сторону и навсегда потерять политическую инициативу, либо идти в атаку. В свой последний и решительный бой, так сказать.

– Предсовмина – человек самолюбивый, – заметил генсек. – В нашу упряжку он не пойдёт. Привык ходить самостоятельно, понимаешь ли! Что же, на этом он и погорит.

Генеральный секретарь довольно потёр руки.