Истребитель

– Слышь? Ты ох. л?! Вали отсюда, придурок, чтоб духу твоего не было здесь! – откликнулся один из них.

– Земляки, – Никита проигнорировал выпад парня в клетчатом пиджаке, – а чё это вы все бритые одинаково, как эти… однояйцевые из пробирки?!

– Бля! – оба типа вздрогнули от нахальства, наезда, неожиданности и от всего прочего. Они стали разворачиваться к незнакомому наглецу корпусами своих мышце-мясистых тел, вертя головами в поисках возможных других врагов, недоумевая и злясь.

Но Никита больше не церемонился с ними. Он чуть-чуть присел, оттолкнулся от асфальта, высоко подпрыгнул, развернулся в воздухе и нанёс ближнему стоящему сокрушительный удар стопой ноги в область ключицы. Этот отлетел тюфяком к машине, стукнулся спиной и шлёпнулся бомбой в лужу. Прямо как в кино про Ван Дама! В ходе драки, конечно, так не попрыгаешь, а в начале – легко, главное, первому нанести удар-финт.

Второй, его приятель, по инерции проследил за падающим телом, обернулся и получил три сильных удара в пресс, ухо и в лицо подъёмом ноги, после чего распластался возле «форда», глухо постанывая и корчась от невыносимой боли.

Старушка, пацанчик и молодая девчонка, видевшие это, разинули рты. Никита поправил куртку, воротник рубашки и, мигнув зрителям, зашагал дальше.

Спустя минуту следом заторопились удивлённые прохожие с еле скрытым на лице триумфом.

Около тачки с большущими противотуманками на крыше загибались и матерились вслух двое «солидных крутых» парней, обляпанных кровью и грязью.

Ей-богу – как в кино!..

Прошло два дня. И две беспокойные ночи. Ему снились киллеры-преследователи, бритоголовые ребята. Снились его похороны и почему-то на местном древнем Текутьевском кладбище, расположенном чуть ли не в центре города.

Планы опять временно изменились. Но чтобы не терять жизнь впустую, Никита вплотную занимался учёбой. Репетиторы, консультанты, наёмные рабочие «умы» сделали своё. Диплом был готов! Толстая, аккуратная, отливающая голубизной финской бумаги пачка с разного рода чертежами, схемами, рисунками и даже фотографиями буровых вышек и всевозможных вспомогательных механизмов лежала перед Топорковым. Рядом покоились ватманы формата А1, украшенные замысловатыми, но понятными парню чертежами. Оставалось посетить несколько рецензионных семинаров, обговорить кое-какие общеорганизационные и финансово-инвестиционные вопросы и сдать в июне дипломную работу, защитив её, конечно, на «отлично».

У Татьяны тоже дела шли неплохо, она укладывалась в срок, как и её подружки.

Не спал и страдал бессонницей Никита из-за одного. Точнее сказать, из-за одной!..

…Примерещилось ночью ему, будто он снова с ней, его роковой леди, с этой Суперженщиной (хотя и стервой!). Они занимаются любовью, а телохранители её опекуна, окружив постель, хохочут и тычут финками в его голый зад. Но ему почему-то не страшно, кровь бурлит в жилах, он двигается и продолжает обладать этим восхитительным телом…

Мозг сдался, плоть затрепетала, страх исчез, а затмившее его желание сделало своё: его полфутовый Мальчик-с-Пальчик указал направление. Как запрограммированный робот-маньяк, Никита пошёл к своей цели, может даже к своей судьбе.

Заметив около подъезда «министерского» дома «тойоту» с двухметровым жлобом за рулём, парень поначалу призадумался, но тут же вспомнил один трюк, про который прочитал в рубрике «Происшествия».

Скоро хитрый приём был совершён. Никита выловил паренька лет одиннадцати, на которого фраза: «Братан, хочешь заработать десятку?» произвела большое впечатление. Он спокойно воспринял задание и чётко выполнил его. Пацанчик подошёл к «тойоте» со стороны водителя, спросил у верзилы время, а затем, плюнув в лицо, бросился наутёк. И когда униженный и оскорблённый здоровяк умчался вслед за шустрым пареньком, Никита незамеченным вошёл в подъезд. Шифр двери он знал.

Она открыла на третий звонок и буквально обомлела.

– Ты?! – воскликнула она, пытаясь захлопнуть дверь.

– А ты хотела увидеть кого-то другого? – Никита насильно шагнул вовнутрь. – Извини, я ещё жив!

– Опасно играешь! – она сменила тон на более спокойный.

– И ты тоже!

Терять ему было нечего, поэтому он смело приступил к тому, за чем явился, мельком заметив, что сегодня она ничуть не хуже, чем была тогда. Шёлковое кимоно безупречно сидело на её теле. У Никиты всё заныло от сладострастного предчувствия.

Он кинулся на неё с яростью дикого кота.

Она не пыталась сопротивляться и звать на помощь – только вскрикивала и потихоньку постанывала, когда он срывал одежду с обоих, мял, вертел, крутил её, кусая и облизывая, впиваясь поцелуями и вминая женское тело в постель. Стремительно и грубо Никита вошёл в неё. Она вцепилась в его плечи, дёрнулась и затряслась от судорожных волн, пробегавших по её телу.

О, что это была за гонка! Он многократно переворачивал её, менял позы и делал своё. Их бёдра бились и шлёпались друг о друга, её прелестные груди метались перед его глазами, он рычал, но продолжал битву!

Никита обрызгал её всю с ног до головы, а затем размазал семя по накалившейся розовой коже. Оба умирали от жажды, и оба безумно устали.