Истребитель «Родина»

— Пора мне. Да и у тебя сегодня дел немало, — сказал майор, и Андрей вдруг почувствовал, что тоже трезвеет. — Это не я, это ты сам, — ответил Канунников на его недоумение. — Учись осознавать свои потребности. — Он кивнул и направился к «Волге». — Я тебе позвоню,

— Куда?

— Туда, где ты будешь.

— Постой-ка, Николай! — Андрей догнал его у машины и схватил за рукав. — У нас двести человек сидело. В одном только «Каменном Чертоге».

— Ну и что? А-а! Уже посетили мысли о собственной избранности? Меня тоже посещали. Выкинь это из головы.

— На Земле много осужденных.

— Ты не единственный, кого прикрутили, успокойся.

— Зачем ты меня вытащил?

— Ты что, недоволен?

— Зачем ты меня вытащил? — упрямо повторил Андрей.

— Сам посадил, сам и вытащил, — помолчав, ответил Канунников. — Хотя сажал не лично, а в составе следственной группы.

— Тогда мне тем более непонятно...

— Хорошо, поясняю. — Николай сжал челюсти, и проступившие желваки на мгновение сделали его лицо прямоугольным. — Ты, Волков, больной, но не глупый. В некоторых обстоятельствах такие люди незаменимы.

— Я не Волков, Коля. И ты это знаешь.

— Естественно, знаю. Но не помню.

— Как это?

— Стив посоветовал забыть.

— Стив посоветовал, и ты забыл, — сказал Андрей. — А если он попросит упечь меня обратно в лагерь или вообще прикончить?

— Не переоценивай своей значимости.

— Я спросил: ты выполнишь любое указание гадов?

— Ты сам-то как думаешь? — Канунников отодвинул его в сторону и уселся за руль. Прежде чем захлопнуть дверцу, он посмотрел Андрею в глаза. — Правильно думаешь, Волков.

* * *

— Здравствуйте, Трайк. — Ксена прищурилась: в каюте было темно, лишь на столе светился прямоугольник монитора. Чересчур ярко. — Трайк, я вас слушаю.

— Не хотел вас будить, простите.

— Ну, продолжайте. — Она поморгала, окончательно просыпаясь. — Для того и разбудили, чтобы извиниться?

— Нет. Я счел необходимым высказать некоторые сомнения.

— И вы, Трайк? О, боже!

— Ксена?..

— Не обращайте внимания, это из учебного курса. Так что вы хотели?

— Поступила информация из Федерального бюро расследований. В Нью-Йорке и Лос-Анджелесе появились проповедники, представляющие некую Церковь Последней Истины. Я бы не стал вам об этом сообщать, и ФБР не стало бы сообщать мне...

— Если бы это не касалось Миссии. — Ксена села в постели. — Доктрина христианская?

— В принципе да, но...

— Без подробностей, Трайк.

Офицер понимающе кивнул.

— Речь идет о Втором Пришествии, — сказал он.

— Занятно.

— Ксена, я серьезно. Мотив Страшного суда в земной культуре обыгрывается очень давно, эмоционально люди к этому готовы. И не только христианский мир.

Вполне ожидаемая реакция. Ничего, человечество пережило массу духовных кризисов, переживет нынешний. Возникновение новых религиозных течений предсказано нашими наблюдателями.

— Не слишком ли рано? — спросил Трайк. — Мы провели на Земле меньше месяца.

— После слияния государств культура несколько застоялась и теперь жадно поглощает новую пищу. В конце концов, она усвоит и Миссию. Лучше скажите: как относится к этой секте само ФБР?

— Прежде чем начать к ней как-то относиться, они желают узнать наше мнение.

— Похвальная лояльность. — Ксене надоело щуриться на монитор, и она зажгла свет. — Наблюдатели во многом недооценили Землю, не правда ли?

— Человек из ФБР намекал, что Бюро готово оказать этой церкви помощь. Вопрос лишь один: в каком объеме.

— Пусть закроют, — без раздумий ответила Ксена. Трайк приподнял бровь. Он был поражен.

— М-м-м... До тех пор, пока Церковь Последней Истины не вступит в конфликт с законом, принципы демократии не позволят ее преследовать.

— А поддерживать ее силами спецслужб эти принципы позволяют? Секту необходимо ликвидировать. Миссия не заинтересована в сопротивлении, но еще меньше нам нужны подобные спекуляции. Культурный шок и без этого слишком велик. Секту ликвидировать, — уверенно повторила она.

— Принято. — Трайк на мгновение опустил глаза.

— У вас что-то еще, — поняла Ксена.

— Да. Именно о сопротивлении я и хотел поговорить. Точнее, о его отсутствии. Меня как командира отряда это смущает.

— Возможно — радует? Трайк, вы ничего не перепутали?

— Смущает. И вы понимаете, о чем я. Речь идет не о каких-то подпольных организациях...

— Они уже созданы, — вставила Ксена.

— Я имею в виду общественную реакцию, — закончил Трайк.

— Действительно, мы настраивались на мощный всплеск самосознания. И, не дождавшись, немного растерялись. Это не страшно.

— Наблюдатели предсказывали проявления враждебности по отношению к Миссии.

— Все еще впереди.

— Не думаю. Наши с вами учебные программы отличаются, но...

— В этой области — не существенно.

— Вот и я о том же. По информации, усвоенной нами в полете, население должно выказывать крайнее недовольство. Однако недовольства нет, и у меня возникают сомнения в компетентности наших наблюдателей. Или в добросовестности. — Трайк машинально перешел на английский, хотя из вежливости начинал разговор по-русски. — Полагаю, вам известно, где они сейчас. Я хотел бы с ними встретиться.

— Это невозможно.

— Для меня?

— В том числе и для вас.