Истребитель «Родина»

— Что же получается... — задумался Канунников. — С одной стороны, Земля-2... то, что мы видим на ней сейчас... в смысле, «как бы сейчас»... Это девственная планета, ждущая людей. Но в «настоящем сейчас» она уже мертва?

— Я раньше любила книжки про всякое такое, — проговорила Катя. — Чтобы мозги набекрень. Дайка! — Она взяла у Николая бутылку и, выпив, зажмурилась. — Выходит, ваша Аномалия...

— Наша? — с сарказмом переспросил Андрей.

— Ну просто — Аномалия. Значит, это не только дверь в прошлое, это еще и линза, через которую видно то, чего давно нет?

— Тебе уже хватит, — предупредил ее Серый.

— Про «всякое такое» ты читала не зря, — кивнул Андрей.

Катерина сделала еще глоток.

— И ты прибыл на Землю, — продолжала она, — чтобы сообщить об Аномалии.

— Нет, нет. Все-таки с книжками у тебя перебор. Точное расположение Аномалии неизвестно, гипотетически она где-то на пути к Виктории.

— Но ты ведь должен нас предостеречь? Чтобы мы не летели на Землю-2 и...

— И тем самым уничтожить обе цивилизации, вражескую и свою, — закончил Андрей.

— Угум... Если колонисты не полетят к Виктории, то и вас не будет. Логично. Тогда какого черта вы здесь забыли?

— Подожди-ка, милая, не торопи, — замахал на нее Канунников.

— Дальше мы не расселялись, — проговорил Андрей. — Удобных планет мало, очень мало. Да их просто нет — по крайней мере, в исследованной части пространства. А терраформирование выглядит простым делом только для местных теоретиков. Болтать — не мешки ворочать, так у вас говорят? Я понял, понял, что тебя беспокоит, Коля, — добавил он, перехватив настойчивый взгляд майора. — Мы осваиваем космос уже восемьсот лет, и мы не могли не найти Землю... Давно нашли, Но Солнечная система всегда была строжайшим табу — и для Сферы, и для Колыбели. Человечество — единственный вид, стремящийся к самоуничтожению, но не настолько же! Для нас появиться на Земле — все равно что вернуться в прошлое и убить своего деда. Старенький такой замыленный парадокс, Но проверять его желания нет.

— Все-таки «человечество», — сказал Серый и, посмотрев на Андрея, пояснил: —Ты назвал человечеством и нас, и вас, и тех, из Миссии.

— Полторы тысячи лет — срок небольшой. — Он развел руками. — Но и не малый, вроде бы. Потомки колонистов успели мутировать. Чуть-чуть, едва заметно. Мы тоже успели. На Колыбели и на Сфере разные условия жизни. Теперь мы отличаемся. Но наши виды по-прежнему совместимы, — добавил он, подмигнув Катерине.

Та усмехнулась, но отвечать передумала и взяла у Канунникова бутылку.

— Все! — рявкнул Владимир. — Все, Катюха, завязывай!

— Откуда столько шума в служебной машине? — посетовал майор. — Сударыня... Катя! Смотри на меня. В глаза. Ты абсолютно трезвая. Такая трезвая, что самой противно. Раз... два... три! — Он звонко щелкнул пальцами. — Ну?!

Катерина хлопнула ресницами.

— Чо-о-орт...

— Вот так вы и будете жить, — сказал Николай Серому. — Ни выпить толком, ни страховку получить. Хотя плюсов, кажется, больше. Пришелец поделится опытом. Правда, Андрюша?

— Кто начал новую войну? — спросил Владимир. — Ты говорил, что после гибели Земли-2 уцелели только маленькие колонии на двух планетах. В таком состоянии вы воевать не могли? Значит, был и период мира?

— Мира не было. Около ста лет мы не убивали друг друга, но это еще не мир. Новые цивилизации выросли гораздо быстрее, мы спешили. Месть за уничтоженную родину — такая идея сворачивает горы. Беда в том, что саму эту идею свернуть нельзя. Она питала несколько поколений, не видевших Земли-2, но рождавшихся с мыслью о неизбежной войне. Освоив новые территории, мы начали создавать орбитальную защиту и средства нападения. Мы не истребили друг друга в одночасье лишь потому, что наши государства разделены годами полета. Все это пространство превратилось в поле боя, а обе планеты стали фабриками по производству оружия и солдат. Сфера из-за недостатка руды вгрызается в спутники, а Колыбель, не в силах прокормить армию, синтезирует пищу из всякого дерьма.

— Сотни лет две цивилизации выбрасывают ресурсы в пустоту? — не поверил Владимир.

— Туда, туда, — кивнул Андрей. — Прорыв к планете — случай исключительный, такое бывает редко, Иначе война давно бы закончилась.

— И сколько она будет продолжаться? — подала голос Катерина. —А теперь еще и здесь, на Земле...