Истребители

Что же касается моих выводов из этой истории, то я сразу заинтересовался фактом — случайно или пе случайно одни и те же шесть летчиков обнаруживали и атаковали противника ночью? Есть ли какая-то связь между ними и летчиками, которые всегда днем видят противника раньше всех и дальше всех. Еще в начале войны, как читатель, видимо, помнит, я обратил внимание на то, что в каждом полку есть несколько летчиков, которые всегда первыми обнаруживают цели. Когда я командовал полком на Северо-Западном фронте, мы использовали таких людей в интересах всей боевой группы. Но кадры со временем меняются. Меняются командиры полков и эскадрилий. И какие-то цепные крупицы опыта теряются. В том, что эту особенность зрения некоторых летчиков мы в последние месяцы перестали использовать, была и моя вина: как командир дивизии я упустил этот нюанс из поля зрения, не напоминал об этом в полках. Но теперь вернулся к этому вопросу вновь вовсе не из праздного любопытства. В прошедшей операции мы понесли значительные потери, в частности, и из-за плохой осмотрительности истребителей в воздухе. Когда я стал говорить о необходимости использовать индивидуальные особенности зрения некоторых летчиков, это было воспринято как нечто новое. Подтверждался известный афоризм: новое — это хорошо забытое старое. Общими усилиями скоро выяснили, что в полку есть семь человек, которые отличаются особой зоркостью. В ночных полетах из этих семи участвовали шесть. Один был болен. Как раз те шесть летчиков, которые и атаковали противника. Вывод был ясен: одни и те же летчики видят раньше всех и дальше всех как днем, так и ночью. Это было важно знать на будущее.

В то время когда истребители 133-го гвардейского авиаполка перехватывали немецкие бомбардировщики по ночам, чем в высшей степени озадачили командование противника, 86-й гвардейский и 900-й истребительные авиаполки вели напряженную боевую работу. Большую

часть вылетов производили на сопровождение бомбардировщиков и штурмовиков. Особенно — штурмовиков. Полки пашей и 1-й гвардейской штурмовой дивизий часто базировались на одних и тех же аэродромах. Пилоты хорошо знали друг друга и в воздухе, и на земле. Совместное участие в борьбе, взаимное уважение, личная дружба между истребителями и штурмовиками — все это способствовало результативности боевых действий. Несмотря па то что нашим бойцам почти в каждом вылете на сопровождение приходилось вести воздушные бои, штурмовики по-прежнему от люфтваффе потерь не имели. Но летчикам-истребителям дивизии приходилось работать с большим напряжением.

Действовали штурмовики по-прежнему по старой тактике: летали чаще мелкими группами. Необходимость прикрывать каждую из них распыляла и силы истребителей. Даже больше: при вполне безбедном положении нам снова стало не хватать сил для надежной опеки друзей. И снова наши летчики парами и звеньями вынуждены были вести бои с численно превосходящим противником. Этот печальный парадокс — следствие все той же, не самой лучшей, но укоренившейся тактики. При случае я вновь попытался изложить командующему мою точку зрения. Ну что может сделать шестерка «илов»? Типичная ситуация выглядела так: застопорилось где-то продвижение на участке батальона или стрелковой роты — вызывают штурмовиков. Подходит шестерка «горбатых» и начинает подавлять, скажем, дзот. Справится с этим— пехота продвинется на сотню-другую метров, и снова задержка. Снова надо подавлять огневые точки. И так по всей полосе наступления весь день, без конца.

Возражений командующий обычно не высказывал. Но, выслушав, ответил примерно следующее: «Ты же знаешь, в наземных войсках большие потери, части не укомплектованы до штатных норм, и им нужна именно такая поддержка, при которой огневые точки, доты, дзоты уничтожаются с воздуха точечными ударами. Истребители это и обеспечивают».

Больше я этот вопрос не поднимал. Справедливости ради надо отметить, что в целом на 3-м Белорусском фронте чаще, чем где-либо, бомбоштурмовые удары наносились крупными силами. Особенно в тех случаях, когда надо было бить по скоплениям вражеской живой силы и техники. Но в целом положение оставалось прежним, и что-либо изменить было чрезвычайно трудно.

Однажды на одном из участков фронта возникла сложнейшая обстановка, и командующий приказал поднять сразу большую группу Ил-2. Большую — значит, минимум полк. А где его взять, если с утра, как обычно, все силы разбиты на мелкие группы и задействованы по графику? Наши друзья из 1-й гвардейской штурмовой авиадивизии с трудом собрали группу в 12 самолетов. А у пас в тот момент положение оказалось еще труднее: даже звена выделить на сопровождение не могли — не было. А ждать нельзя ни минуты! Пришлось выделить только одну пару. В этот боевой вылет пошел командир эскадрильи 900-го авиаполка старший лейтенант П. П. Просяник с ведомым младшим лейтенантом В. А. Волковым. Пара была сильная, имевшая большой боевой опыт, но все же это была только пара.