Истребители

Предусмотрены были также вопросы взаимодействия с [176] зенитчиками — за это персонально отвечал начальник штаба дивизии полковник Тараканов.

Совещание мы провели быстро, по-деловому, стараясь не упустить ни одной детали, так как в сложившихся условиях второстепенных проблем не было.

Со временем, когда подсохнут аэродромы, предстояло рассредоточить полки, а пока личный состав штаба дивизии на автомашинах был направлен в поселок Лужа, где и размещался штаб. Там была налажена связь, имелась радиостанция и даже аппарат ВЧ. Все вроде бы неплохо, но узким местом оставалась нехватка технического состава. Ведь транспортными самолетами мы пока перебросили лишь его основное ядро. Но, в конце концов, не в наших силах было ускорить этот процесс доставки остальных специалистов, поэтому все смирились с необходимостью просто перетерпеть недельки две без них.

С утра 20 апреля все командиры частей доложили о готовности экипажей к боевым действиям. Система управления работала отлично. Это успокаивало: жизнь входила в свое привычное русло.

Схема и реальность

До прибытия на Ленинградский фронт о ходе обороны города мы знали в основном из материалов газет и сводок Совинформбюро. Теперь нам стали известны многие подробности этой многомесячной героической борьбы. Поражали стойкость, изумительная организованность и дисциплинированность ленинградцев, которые в самые трудные месяцы блокады не только работали на промышленных предприятиях, но и обороняли их, создавая ополченческие отряды, роты, батальоны, полки.

Оборона города была активной. Это означало, что, защищая его, наши части должны были наступать, точнее, производить контратаки, держать противника в постоянном напряжении и изматывать его. В так называемых боях местного значения большую роль сыграли созданные здесь штурмовые группы, которые отличались мобильностью, маневренностью и особым упорством в атаках. Они наносили внезапные удары с фронта, флангов и тыла. За много месяцев борьбы под Ленинградом было проведено большое количество тактических операций. Бои отличались особой ожесточенностью, и каждая проведенная операция имела огромное значение в ходе всей обороны [177] в целом. Особую роль на Ленинградском фронте играло снайперское движение.

С прорывом блокады в январе 1943 года положение ленинградцев несколько улучшилось, но одновременно усилилось и напряжение на фронте. Враг прилагал все усилия, чтобы вновь овладеть инициативой. К моменту нашего прибытия на фронт начался очередной, очень напряженный этап борьбы за город.

Я уже говорил о том, что весной 1943 года нить, связывающая город с Большой землей, была очень тонка. Разрушить мост через Волхов означало оборвать самую главную коммуникацию в Ленинград и на фронт. Разрушить ГЭС означало оставить город и промышленность, работающую на оборону, без электроэнергии. Таким образом, без всяких натяжек и преувеличений можно говорить о том, что весной и летом 1943 года ход борьбы под Ленинградом во многом зависел от действий нескольких десятков летчиков нашей 240-й истребительной авиадивизии, которая в тот период приняла на себя основную тяжесть борьбы в воздухе. Несколько десятков летчиков-истребителей против основных сил 1-го воздушного флота противника!..

Менее чем через полмесяца после нашего прибытия на Ленинградский фронт, 1 мая 1943 года, 744-му истребительному авиаполку, который водил в бои очень опытный командир и незаурядный летчик подполковник С. Н. Найденов, было присвоено звание гвардейского. Он был преобразован в 86-й гвардейский истребительный авиационный полк.

Мне в первых числах мая было присвоено воинское звание «полковник». В этом приятном для меня событии я в определенной мере видел оценку чрезвычайно важных задач, возложенных на дивизию, ее высокой боеспособности.

4 мая наконец прибыл на станцию Волхов наш железнодорожный эшелон. Личный состав — особенно специалисты инженерно-технической службы — с ходу включился в нашу напряженную боевую жизнь.

* * *

В мае командованием 13-й воздушной армии нам были поставлены боевые задачи. Главной, конечно, оставалась задача по отражению воздушных налетов вражеской бомбардировочной авиации на гидроэлектростанцию и железнодорожный мост, станцию Волхов и некоторые железнодорожные [178] участки по линии Волхов — Жихарево. Кроме этого, мы должны были надежно прикрыть портовые базы снабжения Кобона, Осиновец и Новая Ладога, группами в составе 8–10 истребителей блокировать вражеские аэродромы Сиверская, Сиворицы и Бородулино, когда по ним наносят удар наши штурмовики и бомбардировщики. Наконец, мы должны были перехватывать и уничтожать фашистских воздушных разведчиков, действовавших в направлении наших главных объектов.