Истребители аварий

Вадим на первых же спусках взял на себя тяжелейшую роль сопровождающего. Он хотел пройти этот путь до конца, но уже после четвертого участка Мансуров, видя его состояние, приказал смениться: настолько тяжела была эта работа. В висе над пропастью, в неудобной позе изо всех сил вытягивая носилки на себя, чтобы они не цеплялись за неровности, временами теряя равновесие и падая, зарываясь ногами то в снег, то чиркая кошками по твердой поверхности базальта, под летящими сверху камнями. После некоторых отрезков спуска Вадим чуть не терял сознание от физического и психического напряжения. В такие минуты наступало отрешение от жизни: тяжело дыша, откинувшись в висе на пункте страховки, он тупо и безмолвно смотрел вдаль. Всем сопровождавшим альпинистам в полной мере стало понятно это состояние, когда они прошли через него сами. Они трудились на пределе сил, опасность подстерегала на каждом шагу и в виде падающих или готовых сорваться обломков льда и скал и в виде пропасти под ногами. Но схватка была схваткой с опасностью «лицом к лицу», когда аварию, уже загнанную в угол, можно «дожать» волевым движением силы и страсти. Когда с нее уже сорван покров тайны и тумана. Поэтому легче...

К шести часам вечера прошли промежуточный уступ скал, одолев две трети спуска. Далее пошли по сильно разрушенному скалистому гребню, уже бесснежному. В один из моментов возник цепной камнепад на скате гребня: один спущенный камень сорвал несколько других и те в свою очередь вызвали лавинообразное развитие обвала. Уже в ста метрах ниже камни падали сплошным покрывалом, колышущимся на неровностях склона. И каждый подумал: как хорошо, что мы на гребне, и выше! Ведь уклониться от такой каменной лавины невозможно! Можно только попытаться укрыться за мощной скалой или в выемке, под нависающим козырьком. Два раза падающие камни повреждали спусковые веревки и их приходилось заменить запасными. Мелкие камни, случалось, попадали в людей, отражались от касок. Двоим отскочившие осколки от ударов крупных камней о скалы поранили в кровь руки... Технически процесс спуска наладился и шел с нарастающей скоростью, а заминки случались только на особенно сложных участках, требовавших нестандартных и дополнительных действий. В самом низу крутизна склона уменьшилась, и это не облегчило, а затруднило спуск, который производили уже с двумя сопровождающими, поддерживавшими носилки с двух сторон. Предпоследний спуск провели в густых сумерках, а последний – в полной темноте, с подсветкой фонарями.

Встречающая внизу двойка участников группы Мансурова и подошедшая интернациональная шестерка альпинистов отнесла носилки на руках к палатке, а потом помогла сойти и остальным: семь здоровых мужчин и одна женщина еле держались на ногах от усталости. Когда отпустило психологическое напряжение от опасностей спуска, спасатели, казалось, задохнулись от изнеможения. Вадим только всем напряжением сил заставил себя не рухнуть прямо перед палаткой. Коля у палатки уронил рюкзак, лег на него и мгновенно заснул в невообразимо картинной позе. Его пришлось укладывать, как младенца...

Но постепенно успокоились, напряжение улеглось. Встречавшие заботливо напоили и накормили всех горячим, поставили еще четыре палатки и улеглись все.

Это одно из замечательных состояний, – чувство удовлетворенности от выполнения тяжелого, значимого, опасного дела. Каждый из них имел ощущения солдата, выполнившего свой долг и сломившего врага в жестоком бою... Но все же не хватало чувства общей завершенности, законченности, и не прошла острота тревоги: положение Акулинина и Неделина внушало самые серьезные опасения. Весточка радиограммы оттуда, с ледника Кан-Джайляу, достала и встрепенула их группу на вечерней связи в 21.00.

– Вадим! Слышимость на переговорах базы-5 с командой Шепитько очень плохая: плохо слышно Шепитько. Но, кажется, они встретили Акулинина на Кан-Джайляу!

– Одного? Ака?.. А что с Неделиным?

– Не знаю. Послушай сам, может, база-5 тебя услышит...

Мишка!.. Мишка?.. Неужели он погиб?..

Гром!

К исходу дня Ак и Миша вышли на гребень – на плечо вершины «5075» и устроили холодную ночевку, примостившись в небольшой выемке скал, немного защищавшей от пронизывающего ветра. Ночь коротали в полусне, сидя на рюкзаках, завернутые в спальные мешки, тесно прижавшись друг к другу. Дрожь пронимала до костей, но потом стало потеплее, поскольку стих ветер. Ночью несколько развиднелось, но утро опять легло внизу серым туманом, за которым почти ничего не просматривалось. Конечно, обзору мешали и крутизна и неровный рельеф склона.

Странно! От гребня хребта в сторону бокового отрога шла присыпанная снегом цепочка следов. Кто-то недавно проходил здесь. Кто? Туристы? Альпинисты? Быть может, кто-то рядом? Но плато ледника прикрыто туманом, а задерживаться нельзя. Каждая минута промедления может стоить очень дорого! Надо перевалить, – и вниз....