Истребивший магию

Но все-таки она смотрела во все гляделки, двигалась тихонько, как по тонкому льду, а когда оказалась на той стороне, упала от изнеможения и всхлипнула, как обиженный ребенок.

– Мы уже рядом, – сказал Олег с сочувствием. – Все еще готова идти дальше?

– Я пойду, – ответила она и поднялась. – И не надейся, я пойду!

Он прошел некоторое время впереди, затем остановился так резко, что она уткнулась лицом ему в спину.

– Ничего не бойся, – прозвучал его напряженный голос.

– Да я и не боюсь… – ответила она озадаченно.

– Иди ко мне, – сказал он и повторил: – Только не бойся!

Недоумевающая, она обошла его… мир исчез, со всех сторон полная тьма, воздух холодный, а из темноты прозвучал голос волхва:

– Постой на месте, дай глазам привыкнуть.

– Что… – прошептала она, – что стряслось?

– Не двигайся, – сказал он. – Прямо перед твоим лицом острый сук.

Она поспешно подняла руку, пальцы наткнулись на гладкое изогнутое дерево, два острых отростка в самом деле напротив ее лица, даже уколола палец…

– А ты что, видишь?

Он сказал успокаивающе:

– Твои глаза сейчас привыкнут.

В темноте наверху проступило размытое светлое пятно, прошло еще пара минут, пока сообразила, что там луна, а вон и звезды… Острые сучья уже заметны глазу, пригорки впереди вообще серебрятся, но между ними черные, как преступления, впадины.

Волхв стоит почти рядом, лицо – угольно-черное, серебряным огнем горят только волосы да еще кончики ушей, даже глаз не видно.

– Как я испугалась, – сказала она чистосердечно.

– Я тоже не ожидал, – признался он. – Вот так превратить ясное солнечное утро в непроглядную ночь… гм… даже не слыхивал о такой мощи.

Она огляделась по сторонам.

– И так… везде?

Он покачал головой.

– Нет, только вокруг дворца.

– Значит, мы близко?

– Ближе, – ответил он отстраненным голосом, – чем ты думаешь.

Пальцы его перебирали амулеты, наконец один оказался в его ладони, Барвинок снова смутно подивилась, как это ему удается, шнурок цел, а должен бы порваться, но отогнала глупые мысли и жадно смотрела, как он мнет камешек, тискает, а потом с силой зашвырнул далеко вперед.

Глава 20

Несколько долгих мгновений ничего не происходило, она устала задерживать дыхание и до боли сжимать кулачки, как вдруг некая завеса начала подниматься перед ними. Вместо унылой пустыни с блестящими под луной ветвями чахлых кустарников появились невероятно огромные глыбы камня, уложенные так плотно, что не просунуть между ними и травинку.

Занавес все поднимался, она устрашенно видела, как вырастает чудовищно высокая стена, камни уходят ввысь и ввысь, по ним разве что муравей вскарабкается, да и то не всякий, не всякая птица поднимется.

Барвинок видела, как напряглось лицо волхва, а глаза сузились.

– Это хуже, – пробормотал он, – чем я ожидал… Намного хуже.

Черная крепость больше похожа на исполинский уродливый нарост из больного камня, с одного боку со сглаженными краями, с другой угловатая, со сдвинутыми пропорциями, словно строили некие чудовища, у которых и глаза смотрят по-своему, но главное для него, что это не дом или даже крепость, а целый город на горе. И все здания настолько высокие, что водоносы будут падать с ног, добравшись до пятого этажа, а здесь их не меньше десяти, а кое-где и по пятнадцать, просто чудовищные и невероятные по высоте башни…

Небо над крепостью зловеще багровое, хотя везде безмятежно синее, а облака, подползая к багровости, исчезают в ней, будто их пожирает оттуда нечто незримое.

– Что будешь делать? – спросила она.

– Теперь уже не знаю, – пробормотал Олег. – Он настолько силен, что… не особо и скрывается. Счастье еще, что вовремя запрезирал людишек… Я бы тебе посоветовал не лезть в это опасное дело.

Она упрямо потрясла головой.

– Я пойду с тобой.

Он посмотрел со странным интересом.

– А как же мое занудство?

Она поморщилась, вздохнула.

– Каждый герой бывает занудой. Иногда чаще, чем иногда. Только простые и дураковатые гуляки всегда веселые и беспечные. Но почему-то с ними еще скучнее.

– Человек, – сказал он наставительно, что она в нем так ненавидела, – доказывает свое превосходство над всеми тварями земными исключительно способностью к занудству.

Она взмолилась:

– Ой, только не начинай снова!

– Молчу, – сказал он послушно, – но какая мощь, какая мощь… Вот что значит не считать кирпичи, не считаться со стоимостью, затратами, трудом…

Она спросила за спиной с надеждой в голосе:

– Может быть, передумаешь? Ты и не прав, и наконец-то встретил силу, что выше твоей.

Он покачал головой.

– Она не выше. Ее просто больше.

– Какая разница! Ее не одолеть и армией. Никакой армией!

Он подумал и обронил с той важностью, что так бесит ее постоянно:

– Знание сильнее армий.

– Ох, – сказала она с отвращением, – ну скажи что-нибудь еще умное!.. Например, вода – мокрая, кроты живут под землей. Или что мухи летают, а червяки – ползают. Вот я ахну!

Он посмотрел на нее с сомнением.

– Правда этого не знала?.. Ну, мне повезло…

– В чем? – спросила она, не поняв.

– Буду тебя, дуру, учить, – ответил он серьезно и как-то торжественно. Вздохнув, уточнил: – Надо учить людей.