Истребивший магию

— Не потому, что нравится! — прокричала она жалобно. — Но им страшно в этом огромном жутком мире!.. Страшно, понимаешь?.. Тебе, не знающему страха, этого не понять!

— Да, не понять, — ответил он резко, даже излишне резко. Посмотрел на нее, поморщился: — Ну и что?.. Другого мира нет.

— Есть, — ответила она торопливо и тоже поправила себя: — Они этот жестокий мир размывают, сглаживают, потому острые края этого мира не так ранят, не калечат, не убивают!.. Люди живут, а без вина, без забвения, без магии… они умрут!

Он мотнул головой.

— Не все. Те, что выживут, дадут здоровое потомство. Я уже видывал такое… Долину Аганды заселяло сорок тысяч человек, но после того, как туда занесло черную болезнь, выжило пять женщин и двое мужчин. И что?.. Когда снова побывал в той долине, заселена уже вся, там три города и двенадцать сел, и, самое главное, когда опять пришла эта болезнь, многие заболели, но почти никто не помер!

Она прошептала потрясенно:

— Ты… жесток, Железный. Ты не человек вовсе! Как ты можешь?.. Как можешь обречь всех-всех… почти всех, чтобы выжили только подобные тебе?

— Потому, — сказал он резко, — что я, да — с болью в сердце, решаюсь перетопить слабых щенков один раз! Понадобится — еще и еще! Потому что не хочу видеть, как потом мрут тысячами, тысячами тысяч от любого сквозняка!.. А мир — ветреное место. И дует отовсюду.

Измученная, обессиленная, она встала на колени, покорно склонила голову.

— У меня нет больше доводов, — произнесла она тихо в пол. — Убивай, Железный… Признаю, я… слабая. Но я никогда не откажусь от магии.

От него шел жар, она ощутила его приближение, взгляд захватил его стоптанные и запыленные сапоги. Над головой громыхнуло, она плотно зажмурилась, ожидая резкой боли, после которой все оборвется, однако сильные руки сжали ее хрупкие плечи, вздернули кверху, как ребенка. Она ощутила, что смотрит в пылающие бешенством ярко-зеленые глаза на злом решительном лице.

— Я не железный, — прогремел его злой голос. — И вообще… чаще зови меня по имени, женщина.

Она чувствовала, что еще миг — и твердые, будто вырезанные из дерева губы вопьются в ее рот. Внезапный жар наполнил ее тело, она вздохнула и поспешно начала освобождаться из его рук, пока сама не обхватила его за шею, еще чего, нельзя поддаваться женской слабости, она сейчас тоже боец и отстаивает свои убеждения.

Олег выпустил ее с явной неохотой, она чувствовала, он молча принял ее позицию, только проговорил угрюмо:

— Магии — не будет! Вообще. Все будет доставаться только трудом. И тогда дураки, что трудиться не хотят, останутся на дне. У подножья великой горы.

Она вздохнула.

— Ты такой наивный? Полагаешь, среди умных да работоспособных не будет несправедливых, жадных?

— Сегодня покончим с магией, — отрезал он, — завтра подумаем, как отсечь от вершины нехороших умных. А сейчас я иду к Черному Магу!

Она вздохнула.

— Я с тобой.

— Чтоб ударить в спину? — поинтересовался он.

Она прямо взглянула в его серьезные зеленые глаза.

— Боишься?

— Да, — ответил он. — Да… мне моя шкура дорога, еще столько планов. Но… пойдем.

Он спустился на шаг, подал ей руку, и она впервые приняла. Сейчас, когда нечто важное выяснили, они словно бы отдалились друг от друга, потому можно вот так, не опасаясь, что истолкует превратно, и в то же время сломана некая стена лжи, разделяющая их. Да, она его противник. Даже враг. Теперь это не тайна…

Глава 19

Спуск занял больше времени, чем она думала, в желудке голодно квакало, а солнце переползло на западную половину неба и начало медленный спуск.

Волхв указал на деревню, Барвинок молча кивнула, он так же, не говоря ни слова, направился к ближайшим домам. Она шла следом, но молчать — это слишком, так можно превратиться в мужчину, она спросила враждебно:

— Что такого сделал Черный Маг, что ты сразу избрал его мишенью?

Не оборачиваясь, он пожал плечами:

— Для меня достаточно, что он сильнейший из всех существующих на земле магов. Но ты можешь успокоить свою совесть тем, что, ошалев от нагрянувшей мощи, он начал превращать неугодных в каменные статуи в саду своего дворца. Ставил их в нужные ему позы… и делал каменными. Как по-твоему, такой заслуживает порки?

Она возразила с жаром:

— Это ничего не значит! Да, этот мерзавец заслуживает смерти, но колдовство не может быть плохим или хорошим! Это просто колдовство. Все зависит от того, в чьих оно руках!

Он посмотрел на нее со снисходительной усмешкой.

— Уверена?

— Абсолютно, — отрезала она.

— Гм…

Она сказала быстро:

— Это же бесспорно! Чего рожу перекосил?.. Это как палка в твоей руке! Она не плохая и не хорошая, просто палка. Что, и тут возразишь?

Он покачал головой.

— Нет.

— А чего морда такая?

— Другой у меня нет, — сообщил он. — А возражаешь постоянно ты. И споришь.

— А как не спорить? — вскрикнула она. — Понятно же, что все в характере этого гада! Будь он хорошим человеком, расходовал бы магию на хорошее!