Истринский цикл

Несколько часов они двигались на север по тракту, стараясь не задерживаться нигде, не останавливаться, и всё время Влада не оставляло чувство опасности сзади, нарастающее и нарастающее. Он не обращал внимания ни на летающих над головой стаи цветных птиц, ни на пышную зелень и яркие цветы у опушки тропического леса, подступающего к тракту, его не интересовали фрукты, выносимые крестьянами к дороге, в надежде заработать медяк-другой, всё захлёстывала тревога. Скоро пригородные деревни закончились, и вокруг уже было только молчание леса, жужжание и гул пролетающих насекомых, цвирканье многочисленных пёстрых птиц.

Влад достал из кармана несколько перстней, взятых из мешка Амалии, выбрал из них три штуки, с камнями покрупнее – он выбрал алмазы, не очень крупные, но вполне приемлемые для его задачи, и стал делать из них амулеты. Это уже не заняло много времени – он отработал систему работы с амулетами, но много времени ушло на заполнение их Силой. Через два часа болтания в седле и сосредоточенного регулярного черпания из Реки, в его руках оказались три амулета, защищающие и от магии, и от физического воздействия. Он подозвал вначале Казала, приказал ему надеть на палец амулет – он подобрал размер перстня на глаз – тот подошёл, затем Влад настроил амулет на ауру охранника, следом сделал тоже самое с Амалией. В эти амулеты он внёс небольшие поправки – замкнул структуру амулета, он сделал так, что никто не мог откачать из них Силу, кроме него самого – прежний опыт жизни ему показал, что лучше постараться предусмотреть и непредусмотримое – он ведь, мог вычерпать Силу из чужих амулетов, а вдруг кто-то ещё сможет? Хотя – для этого надо быть равным с ним по силам. На свой палец он тоже надел подобный амулет – он не мог сравняться с тем, что у него был до того – объём разный, но был вполне сопоставимым и хорошо должен был защитить от неприятностей. Впрочем – скоро они не заставили себя ждать: на горизонте, выскочивших из-за пригорка, Влад заметил острым глазом отряд вооружённых латников, сверкающих остриями копий и шишаками на головах. Они быстро приближались к ним, пуская лошадей рысью и соблюдая при этом строгий порядок. Влад быстро пересчитал их – сорок человек. Видимо – погоня. Он оглянулся по сторонам – вбок вела неприметная дорожка, возможно оставленная лесорубами или каким-то лесником на дальнем хуторе. Маленький караван быстро свернул в лес, подгоняемый Владом и скоро их накрыл полог влажного леса. Под ногами стояла сочная зелёная трава, пахло прелостью и раздавленными умирающими цветами, копыта рысящих лошадей били по лужам так, что брызги летели на стволы замшелых деревьев. Скоро показался прогал и дорожка вывела путников на широкую поляну, густо заросшую жирными сочными травами. Влад крикнул:

– Давай туда! – и указал на противоположную сторону поляны, где стоял обветшалый дом, с провалившейся деревянной крышей и покосившимся забором вокруг запущенного садика. Одной стороной поляна выходила к небольшому пруду, в который вливался заболоченный ручей. Над ними вились мириады жужжащих насекомых и летали стаи огромных, как вертолёты стрекоз, мелькающих серебристыми молниями над покоем тёмного пруда.

Путники сходу проскочили за дом и спрятали коней за него – Влад всё-таки надеялся в глубине души, что этот отряд направлялся не за ними, что это ошибка. Но её не произошло. Через пятнадцать минут раздался топот множества копыт, и, взметая пучки порванной вьющейся травы и комья грязи, на поляну влетели закованные в металл всадники. Они резко застопорили движение, спрыгнули с лошадей, их предводитель вышел вперёд и крикнул звонким, юношеским голосом, довольно высокопарно и важно:

– Выходите! Я знаю, что вы здесь! Если вы сдадитесь, ваша смерть будет лёгкой, а если нет – вы будете умирать часами! Амалия! – мерзкая сучка, околдовавшая отца и похитившая семейные ценности – выходи! И ты, её подстилка, мерзкий раб! И ты, продажный Казал! Я знаю, что вы здесь!

– Это кто такой? – вполголоса спросил у Амалии Влад – сынок Камбаза, что ли? Он же, вроде, только завтра к вечеру должен был вернуться?

– Он, сын – с равнодушным презрением протянула Амалия – он всё это время меня ненавидел. Его мать умерла ещё при родах, а когда Камбаз женился – он меня возненавидел всей душой.

«И не мудрено было возненавидеть!» – усмехнулся про себя Влад – «Такую сучку сам бог велел ненавидеть. Вот только что делать? Валить всех? Может переговорить с ними, уйдут? Не хватит ли крови? Солдаты-то ни при чём… попробую!» – решил он и спросил у Амалии вполголоса:

– Как его звать?

– Максуд.

– Эй, Максуд, давай поговорим?! Я не хочу вашей крови, давай разойдёмся миром? Я отдам тебе все сокровища, что мы взяли из дома, а ты нас отпустишь! Как тебе это соглашение? Ты же знаешь меня, многие из вас умрут сегодня на этой поляне!

Максуд помолчал, потом снял шлем и взял его в руку, приглаживая другой потные, слипшиеся волосы:

– Кто там говорит? Это ты, раб? Ты с этой сучкой убил моего отца! Ты всё равно умрёшь!