Исцеление духовных болезней. Введение в аскетическую традицию Православной Церкви

Заметим, что не раскрытие плотских очей влечет за собой закрытие очей духовных, а наоборот: из-за незнания Бога, когда познание по Богу прекращает существование, познание по плоти занимает его место. Преподобный Максим Исповедник уточняет: «Зло есть неведение благой Причины сущих. Именно это неведение, с одной стороны, калечит ум, с другой — широко отверзает путь чувствам, совершенно удаляя человека от Божественного ведения, чтобы наполнить его существование страстным познанием чувственных [вещей]»[246]. Преподобный Симеон Новый Богослов также подтверждает: «Если бы он сначала не отпал от ведения и созерцания Бога, он не опустился бы до такого познания»[247]. Это может объясняться тем фактом, что разум, прекращая познавать Бога, а также вообще реалии духовные или умопостигаемые, стремится тем не менее к познанию чего-либо, так как продолжает, согласно требованиям своей природы, пребывать в движении[248]: теперь его объектом становятся реалии чувственные (точнее, творения, рассматриваемые исключительно в их чувственном образе), ибо отныне лишь они могут быть поняты им, так как он не признал, отказался или забыл другие. Как замечает преподобный Максим, «всякий заблуждающийся человеческий разум, который удаляется от своего естественного движения, теперь может двигаться лишь в сторону страстей, чувств и чувственных вещей, ибо ему более некуда устремляться, ибо он уже уклонился от движения, естественно ведущего к Богу»[249].

Если в естественном состоянии познавательные способности у человека были просвещены Духом и процесс познания, таким образом, происходил согласно его природе и природе вещей, то, отвращаясь от Бога, они отныне будут подчиняться чувствам и от них получать всю информацию. «Став ослушником, не ведающим Бога, человек совместил всю свою разумную способность с чувственным восприятием», — пишет преподобный Симеон Новый Богослов[250]. Отныне человеческий разум прикован к этому [земному] миру

[251].

Однако разумом теперь управляет не только чувственное восприятие, но и все страстные желания, которые появляются в душе как результат неведения, которое является, по словам преподобного Марка Подвижника, «причиной всех пороков»[252], а также забвения Бога и небрежения по отношению к Нему[253]. Эти три негативных отношения, неразделимых и опирающихся друг на друга[254], преподобный Марк Подвижник (а вслед за ним и преподобный Иоанн Дамаскин[255]) рассматривает как «трех диавольских исполинов»[256]

, как «самые глубокие внутренние страсти души»[257], благодаря которым «остальные лукавые страсти проникают и действуют, живут и обретают силу в душах»[258].

Таким образом, человеческое познание находится в греховном состоянии, вверенное страстям, определенное ими от начала до конца[259]. Эти страсти действительно «порабощают разум»[260]. По причине неведения, небрежения и забвения Бога, а также своего подчинения всем прочим страстям он помрачается[261], слепнет

[262], заблуждается[263], погружает душу во мрак и ввергает всего человека в мир тьмы[264]. Захваченный чувственным восприятием, ум, сверх того, становится тяжеловесным и медлительным[265]. Как бы то ни было, он становится неспособным к верному рассуждению[266] и истинному познанию[267]

. Святитель Иоанн Златоуст замечает: «Как находящиеся во тьме не ведают природы вещей, так и живущие во грехе не различают вещей, но устремляются к теням как к реальности»[268]. Преподобный Исаак Сирин подчеркивает, в свою очередь, что страсти разрушают естественное здоровье разума вплоть до неспособности ко всякому духовному познанию: «Как чувство телесное, когда повреждено по той или иной причине, оказывается лишено зрения, так и природный разум, если не здрав, не действует в природе»[269]. Поэтому и преподобный Симеон Новый Богослов восклицает: «Что суть вещи видимые, о мой Бог, я не могу сказать… мы все ввержены в тщету и неспособны право судить о вещах»[270]. Будучи «захвачен познанием мира сего», человек не может «избежать ошибок» и производит «нездоровые мысли», замечает Исаак Сирин[271].

Отныне человек приобретает знание, более близкое к знанию животных, чем к знанию истинного человека. «Так как он совершил преступление против Логоса, человек вполне естественно мыслится как лишенный логоса (а это значит разума) и подобный животным», — пишет Климент Александрийский[272]. И преподобный Никита Стифат также говорит о падшем человеке: «Он неразумно (οὐλογικῶς) восстал против природы и живет противно разуму, в подчинении чувствам, вопреки своему достоинству… и так как он утратил естественную разумную деятельность, он уподобился неразумным тварям таким поведением, ибо разум в нем мертв, и наименее разумная часть души взяла над ним верх в силу такого поведения»[273].