Исцеление от страха

Мне было примерно 8 лет, я проводила время на каникулах в Северной Каролине со своими родителями. Мы жили на участке, которым владели мои бабушка с дедушкой. Наступила осень, деревья роняли желтые и оранжевые листья, ими был покрыт весь участок, но светло-красных кленовых листьев, особо ценимых моей матерью, оказалось меньше, чем раньше. Желая составить букет для украшения стола, мама послала нас в лес на поиски редких светло-красных листьев, но я не смогла найти ни одного. Я шла по дорожке среди желтых и коричневых листьев и наконец заметила красный лист – высоко на ветке, нависавшей над крутым утесом.

Я предвкушала, какое впечатление на маму произведет моя замечательная находка. Я забралась на ветку, сорвала светло-красный лист, но тут ветка надломилась. Я покатилась по склону холма, выронив лист. От падения в пропасть меня уберег кустик, за который я ухватилась. Чтобы не упасть, я собрала все свои силы. Но тут сверху показался мужчина с теплой улыбкой. Он не сказал ни слова, посмотрел на меня, затем протянул мне трость. Не знаю, как мне удалось ухватиться за эту трость и не упасть. Мой спаситель вытащил меня наверх. Когда я обернулась, чтобы поблагодарить его, он исчез. Я бегала по дороге и звала его, но он так и не появился.

Когда я рассказала маме эту историю, она сказала, что произошло чудо, что Господь отправил ангела для спасения моей жизни. Но я меньше заботилась об ангелах, чем о том, что разочаровала мать: ведь я не сумела принести домой красивый красный лист, он улетел, когда надломилась ветка.

Тут мама спросила: «Что это?» И вытащила что-то у меня из кармана.

Это был красный лист.

Возможно, меня спас не ангел, а охотник, который просто шагал быстрее меня и сумел ускользнуть, прежде чем я это заметила. Может быть, это вообще была галлюцинация. Доктор Джеффри Крипал, профессор религиоведения из университета Райса, изучающий мистические переживания, утверждает, что нам нет необходимости гадать, были ли подобные опыты «настоящими» или «ненастоящими». Он предлагает третий вариант, оставляющий место для метафорической, символической трактовки. Профессор говорит, что если мистическое переживание помогает человеку (убавляет страх, обеспечивает комфорт, расширяет сознание), то этого достаточно. Случай в лесу вселил в меня, восьмилетнюю девочку, уверенность в том, что в мире есть невидимые силы, которые руководят нами и защищают нас, а поэтому я не обязана жить в страхе.

Когда я стала старше, то пережила и иные опыты, укрепившие мое мировосприятие. Как и многие врачи, с которыми беседовала Элизабет, я начала видеть то, чего не должна была видеть. Похоже было, что эти видения защищали моих пациентов. Однажды в отделение скорой помощи доставили беременную женщину с подозрением на грипп. Все ее анализы оказались нормальными, и у меня не было оснований предполагать серьезные проблемы. Дежурный врач предлагал отпустить пациентку домой, но по необъяснимым причинам я поняла, что ее плод в опасности, и предложила провести (ненужный, по мнению моего наставника) амниоцентез, чтобы оценить состояние околоплодных вод. По какой-то причине (я ведь была всего лишь ординатором) дежурный доверился моей интуиции и позволил мне сделать эту процедуру. В амниотической жидкости оказалась бактерия, которая убила бы плод, если бы ее не выявили. Пришлось вызывать преждевременные роды и лечить новорожденного антибиотиками.

Я начала собирать иную информацию, хранившуюся вне моего разума. Например, разговаривала с только что встреченным мною человеком и чувствовала, что знаю о нем нечто такое, чего не могла знать и не имела возможности проверить, а именно: в детстве он испытал сексуальное насилие. Бывало, что я чувствовала, что женщина беспокоится насчет своего увольнения или подумывает о разрыве с мужем. Позже, во время доверительного разговора, мои предчувствия подтверждались. Я не могла полностью положиться на свое чутье: иногда оно включалось, иногда нет. Но получаемая мною информация зачастую помогала облегчать страдания моих пациентов.

Однажды во время прогулки я увидела словно бы сон наяву. Передо мной на невидимом экране как бы демонстрировался фильм: я сидела на полу собственной гостиной и придерживала руками Эприл, прислонившуюся затылком к моей груди. Это было очень специфическое кино: зажженная свеча, кристалл в руке Эприл, запах особого ароматического масла. Голос за кадром сказал: «Если ты это сделаешь, ей станет лучше».

Моему рациональному разуму это видение было сложно принять. Во-первых, поскольку Эприл была моей пациенткой, то, что я увидела, совершенно не соответствовало нашим отношениям. Во-вторых, как вы уже знаете из первой части книги, Эприл работала специалистом по охране и испытывала посттравматический стресс. Она не могла ни к кому поворачиваться спиной, и попросить ее повернуться ко мне, с моей точки зрения, было безумием. В-третьих, я была не из тех врачевателей, которые пользуются магическим кристаллом. Я даже не имела такого кристалла.