Читаем Исцеление от страха полностью

Часть третья

Рецепт смелости

Глава 8

Освободите себя

Смелость – это страх, прочитавший свои молитвы.

Дороти Бернард

Деннис и я стояли в очереди к самому крупному и пугающему аттракциону в луна-парке и могли видеть лишь то, что происходило перед нами. Нам не удавалось рассмотреть весь аттракцион, поэтому мы волновались из-за неопределенности того, что нас ждало. По мере движения вперед нас даже начало подташнивать от волнения. Мы смотрели на людей, которые садились в вагончики, а несколько минут спустя отстегивали ремни и выходили наружу. Никто вроде бы не умирал от ужаса. Нас это несколько успокоило.

Наконец мы сели в вагончик и пристегнулись, страховочные перекладины защелкнулись, поезд качнулся и устремился вперед, в неведомое. Назад пути уже не было. За пару секунд поезд разогнался километров до 100 в час, и у нас засосало под ложечкой. Поезд медленно забрался на первую горку, мы предвкушали опасность с каждым метром. Деннис и я смотрели друг другу в глаза с одним вопросом: «О чем мы только думали?» Оба мы побаивались, но возбуждение нарастало. Что нам еще предстоит? Я была благодарна за компанию, во всяком случае, я не рисковала одна.

Даже с переднего сиденья мы не могли видеть, что находится за вершиной горки, дорога впереди опускалась резко вниз. Я напряглась, как лук, готовый выстрелить. Это чувство часто появляется, когда я собираюсь пойти на риск и попробовать что-то вне зоны комфорта. Так было, когда я принесла моего новорожденного домой, когда оставила работу в больнице, когда решила развестись. Это же ощущение охватило меня перед тем, как я призналась в любви человеку, не будучи уверенной в ответном чувстве, и перед тем, как решила написать первую книгу. Я ощущаю «натянутый лук» всякий раз, когда выхожу на сцену перед тысячами людей. Во всех этих ситуациях присутствовала неопределенность, которой я бросала вызов. Теперь эта неопределенность возникла на горке в луна-парке.

Я вспомнила картину, созданную Брайаном Андреасом, она внушала мне уверенность в себе, когда я готовилась оставить работу. Там была изображена женщина, сидящая в перевернутом зонтике с надписью: «Если ты держишь его за ручку, то легче сохранять иллюзию контроля. Но куда интереснее позволить ветру нести тебя». Чтобы оставить постоянное место работы, мне потребовались годы, но эти слова действительно помогли. Когда я напоминала себе, что интереснее отпустить ручку, то переставала бороться с неопределенностью, а вместо этого доверяла ей.

Как только поезд взобрался на вершину горки, я схватила Денниса за руку и завопила, стараясь перекричать шум машины: «Поехали!» Попыталась расслабить живот и солнечное сплетение, пока мы находились в «свободном падении». Оба мы выпустили страховочную перегородку и подняли руки вверх, наши ноги свисали, как вермишель с дуршлага, пока поезд мчался вниз. До конца поездки я повторяла себе, как мантру: «Поехали, поехали, поехали…»

Поезд закрутился, сделав петлю, и прижал нас к углу. В какой-то момент мы находились на вершине петли и висели в полной тишине: лишь страховочная перегородка не давала нам упасть на землю с огромной высоты. Деннис завопил: «Это слишком страшно!» – и вцепился в перегородку, но при этом все время смеялся. Если вы способны верить, что находитесь в безопасности, то страх может превратиться в острые ощущения. Без веры страх – это просто страх.

К концу поездки мы чуть не надорвали животы от неумолимого смеха. Нас слегка покачивало от прилива адреналина. Когда мы, прихрамывая, вылезли из вагончика, то производили впечатление пьяных. Оба мы одновременно сказали: «Еще!» Второй раз был совсем не таким пугающим. Мы уже знали, чего ожидать, и были способны больше расслабляться и висеть в воздухе, не хватаясь изо всех сил за перегородку. Но второй раз дал и меньше острых ощущений. Неопределенность от еще не испытанного аттракциона куда более интересна, чем от того, на котором ты катался десять раз.

Жизнь чем-то схожа с аттракционом. Мы можем обезопасить себя, абстрагируясь от неопределенности, сопротивляться всему, что находится вне нашей зоны комфорта, и хвататься за страховочную перегородку, испытывая страх. Либо можем проявить проницательность и сделать выбор в пользу рискованных шагов, тогда жизнь может оказаться волнующей, забавной, целенаправленной, полной значения и любви. Развитие в себе смелости не означает, что нужно культивировать опрометчивость и лезть в опасные ситуации без необходимых мер предосторожности. Нет необходимости подвергать себя травмам. Одна моя подруга очень боится аттракционов, и ее духовный наставник посоветовал своим ученикам прокатиться на них, чтобы научиться снимать напряжение. Подруга говорит, что такая поездка ей совсем не помогла, наоборот, в результате ее нервная система стала работать в тревожном режиме. Выходит, ей нужно научиться снимать напряжение по-своему.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Норвежский лес
Норвежский лес

…по вечерам я продавал пластинки. А в промежутках рассеянно наблюдал за публикой, проходившей перед витриной. Семьи, парочки, пьяные, якудзы, оживленные девицы в мини-юбках, парни с битницкими бородками, хостессы из баров и другие непонятные люди. Стоило поставить рок, как у магазина собрались хиппи и бездельники – некоторые пританцовывали, кто-то нюхал растворитель, кто-то просто сидел на асфальте. Я вообще перестал понимать, что к чему. «Что же это такое? – думал я. – Что все они хотят сказать?»…Роман классика современной японской литературы Харуки Мураками «Норвежский лес», принесший автору поистине всемирную известность.

Ларс Миттинг , Харуки Мураками

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина
Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина

Теория эволюции путем естественного отбора вовсе не возникла из ничего и сразу в окончательном виде в голове у Чарльза Дарвина. Идея эволюции в разных своих версиях высказывалась начиная с Античности, и даже процесс естественного отбора, ключевой вклад Дарвина в объяснение происхождения видов, был смутно угадан несколькими предшественниками и современниками великого британца. Один же из этих современников, Альфред Рассел Уоллес, увидел его ничуть не менее ясно, чем сам Дарвин. С тех пор работа над пониманием механизмов эволюции тоже не останавливалась ни на минуту — об этом позаботились многие поколения генетиков и молекулярных биологов.Но яблоки не перестали падать с деревьев, когда Эйнштейн усовершенствовал теорию Ньютона, а живые существа не перестанут эволюционировать, когда кто-то усовершенствует теорию Дарвина (что — внимание, спойлер! — уже произошло). Таким образом, эта книга на самом деле посвящена не происхождению эволюции, но истории наших представлений об эволюции, однако подобное название книги не было бы настолько броским.Ничто из этого ни в коей мере не умаляет заслуги самого Дарвина в объяснении того, как эволюция воздействует на отдельные особи и целые виды. Впервые ознакомившись с этой теорией, сам «бульдог Дарвина» Томас Генри Гексли воскликнул: «Насколько же глупо было не додуматься до этого!» Но задним умом крепок каждый, а стать первым, кто четко сформулирует лежащую, казалось бы, на поверхности мысль, — очень непростая задача. Другое достижение Дарвина состоит в том, что он, в отличие от того же Уоллеса, сумел представить теорию эволюции в виде, доступном для понимания простым смертным. Он, несомненно, заслуживает своей славы первооткрывателя эволюции путем естественного отбора, но мы надеемся, что, прочитав эту книгу, вы согласитесь, что его вклад лишь звено длинной цепи, уходящей одним концом в седую древность и продолжающей коваться и в наше время.Само научное понимание эволюции продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI в. Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам своего рода пространство для маневра на случай катастрофы.

Джон Гриббин , Мэри Гриббин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Научно-популярная литература / Образование и наука
Люди на Луне
Люди на Луне

На фоне технологий XXI века полет человека на Луну в середине прошлого столетия нашим современникам нередко кажется неправдоподобным и вызывает множество вопросов. На главные из них – о лунных подделках, о техническом оснащении полетов, о состоянии астронавтов – ответы в этой книге. Автором движет не стремление убедить нас в том, что программа Apollo – свершившийся факт, а огромное желание поделиться тщательно проверенными новыми фактами, неизвестными изображениями и интересными деталями о полетах человека на Луну. Разнообразие и увлекательность информации в книге не оставит равнодушным ни одного читателя. Был ли туалет на космическом корабле? Как связаны влажные салфетки и космическая радиация? На сколько метров можно подпрыгнуть на Луне? Почему в наши дни люди не летают на Луну? Что входит в новую программу Artemis и почему она важна для президентских выборов в США? Какие технологии и знания полувековой давности помогут человеку вернуться на Луну? Если вы готовы к этой невероятной лунной экспедиции, тогда: «Пять, четыре, три, два, один… Пуск!»

Виталий Егоров (Zelenyikot) , Виталий Юрьевич Егоров

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Научно-популярная литература / Учебная и научная литература / Образование и наука
Как изменить мир к лучшему
Как изменить мир к лучшему

Альберт Эйнштейн – самый известный ученый XX века, физик-теоретик, создатель теории относительности, лауреат Нобелевской премии по физике – был еще и крупнейшим общественным деятелем, писателем, автором около 150 книг и статей в области истории, философии, политики и т.д.В книгу, представленную вашему вниманию, вошли наиболее значительные публицистические произведения А. Эйнштейна. С присущей ему гениальностью автор подвергает глубокому анализу политико-социальную систему Запада, отмечая как ее достоинства, так и недостатки. Эйнштейн дает свое видение будущего мировой цивилизации и предлагает способы ее изменения к лучшему.

Альберт Эйнштейн

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Политика / Образование и наука / Документальное