Исцеления не будет. Поэзия земли русской

— Спасибо. — Максим помедлил и произнес: — Давайте знакомиться. Думаю, нам есть о чем поговорить.

Не скрывая любопытства во взгляде, девушка первая протянула Максиму руку.

Ее звали Валя. В отличие от Максима она назвала и свою фамилию: «Цветаева».

— Случайно не родственница Марины Цветаевой? — машинально спросил Максим и в следующее мгновение пожалел об этом, подумав, что подобный вопрос задают, пожалуй, все при знакомстве с Валей. А ему не хотелось быть похожим на всех.

К счастью, девушка не съязвила, видимо, щадя самолюбие нового знакомого.

— Не родственница, — проговорила она, — но почитательница ее таланта.

Валя вела себя непринужденно. Она проявляла интерес к упражнениям Максима и хорошо отозвалась о его рисунках. Весь день Максима не покидало отличное настроение. Так бывает, когда ходишь по березовой роще, которая цветет нежно-зеленой листвой. Такое же настроение было и при следующей встрече с Валей. С ней он забывал о служебных делах и отводил душу разговорами о художниках. Валя знала подробности жизни многих великих художников и интересно рассказывала о них. Она-то и предложила Максиму съездить на выставку в Плетнево.

На выставке Максим с большим интересом вглядывался в картины Рериха. Ему показалось, что они слабо освещены. Поэтому и перевел взгляд на окно. При виде провода, не соединенного с датчиком, мелькнула мысль: «Это непорядок», — но оставить девушку и идти выяснять причины разрыва провода Максим не решился. И все же, когда выходили из зала, он подошел к смотрительнице. Показав на окно, сказал: «Там датчик отключен».

— У нас сторожа по ночам работают, — ответила пожилая женщина, которая, как теперь казалось Максиму, не поняла сути его подсказки. После этих слов смотрительница продолжила прерванное вязание.

Когда Костров подъехал к усадьбе Плетнево, осмотр места происшествия уже заканчивался. Руководил работой лейтенант Роков — следователь районного отдела внутренних дел. Он немного сутулился, как будто пристальнее хотел разглядеть все то, что находится перед ним. Костров, показав удостоверение, попросил рассказать о результатах осмотра места происшествия.

— Улик почти нет, — разводя длинными руками, протянул Роков. — Собака след не взяла. Отпечатков пальцев много, но все они мало пригодны для обработки. Еще нашли клочок волокна, остался на раме окна, через которое преступник проник в выставочный зал. Кроме того, у стены, вот там, под балконом, обнаружены штатив-трубка и бумажный мешок с надписью «Международный почтамт». В общем, мелочи, хотя и яркие, как грибы мухоморы.

— Это вывод пессимиста, — сказал Костров. — Я вижу, вас сюда снарядили после ночного дежурства.

— Угадали, лейтенант, — проговорил Роков.

— В протоколе осмотра места происшествия не ставьте последнюю точку, — продолжал Костров. — Пойду еще раз осмотрю помещение. Обслуживающий персонал собрали?

Услышав утвердительный ответ, Костров вошел в дом. В небольшом вестибюле, с установленными вдоль стен стульями с откидными сиденьями, было пять человек: три женщины и двое мужчин. Один из мужчин — лет сорока пяти приятной внешности. Светлосерый костюм безукоризненно сидел на его стройной фигуре.

Другой мужчина лет на пятнадцать моложе, но одет он был в помятые коричневые вельветовые брюки, черную рабочую куртку. Небольшая борода и усы говорили о его нежелании бриться. Подойдя ближе, Максим уловил запах перегара и перехватил тревожный взгляд красноватых глаз.

«Из алконавтов», — решил он, вспомнив где-то вычитанное словечко.

Среди женщин была и та старушка, которая по-прежнему занималась вязанием. Зато две другие буквально сверлили глазами вошедшего следователя.

Поздоровавшись, Максим подумал: «Если эта компания причастна к хищению картин, зря их собрали вместе». В это время в помещение вошел Роков и сказал:

— С ними уже беседовали оперативный уполномоченный Жигарь и я. У всех есть алиби. Правильно я говорю, Нина Павловна?

— И тем не менее поближе познакомиться с вами придется и мне, товарищи, — не дожидаясь подтверждения словам Рокова со стороны вздрогнувшей смотрительницы зала, сказал Костров.

Смотрительница подняла на Кострова выцветшие глаза. На мгновение в них вспыхнул огонек любопытства, но тут же погас. Она вяло назвала себя:

— Гришина Нина Павловна. Раньше, до пенсии, работала бухгалтером, а теперь вот здесь сижу.

По ее тону Максим понял, что женщина его не узнала. «Ну что же, пока и не надо», — подумал он и повернулся к мужчинам.

— Заведующий хозяйством Градов Марк Львович, — не дожидаясь вопроса следователя, сказал обладатель отличного серого костюма. — А это — Сергейчук Владимир. Наш сантехник. Вот беда свалилась на мою голову!

— Почему на вашу? — спросил Костров.

— Как же, я стрелочник, — удивился непросвещенности следователя Градов и начал пояснять: — Директор дал команду: организуй выставку. Я взял под козырек, хотя в душе противился этой идее.

— Почему? — спросил Костров.

— А зачем мне эта выставка? У меня и без нее хлопот полон рот. Но против директора не могу выступить. Пришлось прибавить обороты…