Исцели меня прикосновением (СИ)

Оба дышим, часто и отрывисто, пока у одного из нас не замедляется дыхание. Пока один из нас не начинает судорожно вздыхать.

Саша жадно изучает лицо напротив, я делает тоже самое.

Нет. Нет. Нет. Так не может всё закончиться!

Мы одновременно смотрим вниз, на скреплённые между собой окровавленные пальцы и расплывающееся на белоснежном платье алое пятно.

И только теперь начинаю чувствовать настоящую боль. Острую. Непроходящую. Нестерпимую.

— Родная моя.

Слезы катятся по щекам. Слова даются с трудом.

Я отказываюсь во всё это верить.

— Саша, любимый.

— Любимая…

Неужели это конец?

Всхлипываю. Сознание уплывает. Перед глазами вереница картинок, самых ярких, самых радостных и счастливых. "В горести и в радости…", а ещё слова:

Лишь только смерть разлучит нас.

Глава 44

Кристина

Я иду по ровной дорожке, бордюры которой выбелены известкой. Вдыхаю запах цветущей сирени, чувствуя внутреннее умиротворение. Здесь очень тихо. Нет той городской суеты и спешки, к которой мы так привыкли, лишь шелест листвы, с которой легонько играет проказник-ветер, и пение птиц.

Спокойствие — вот главный показатель этого места.

Иногда здесь можно услышать тихий плач или приглушённый разговор, больше напоминающий бормотание, но в основном в этом месте не людно. Сюда приходят за советом, прощением или искуплением, хотя знают, что ничего из вышеперечисленного не получат. Приходят когда совсем грустно, и хочется побыть одному, или напротив, поделится маленькими тайнами и радостями. Здесь не осудят, не предадут, не похвалят, потому что здесь нет живых. Но это место всё равно особенное, оно помогает душевным невзгодам.

Мне остаётся свернуть, пройти ещё немного и я окажусь на месте. Губы трогает лёгкая улыбка, когда я поднимаю на пару секунд взгляд к голубому небу, усыпанному белоснежными облаками. Так хорошо. Так красиво. Невесомая ткань платья овевает ноги добавляя моему состоянию лёгкости и свободы. Я действительно свободна. От ужасов прошлого и страхов, преследующих меня в течении столького времени.

Я изменилась. И мир вокруг меня тоже.

Ну вот я и на месте.

— Здравствуй, мам. Я соскучилась.

Подхожу к памятнику, глажу его и ставлю небольшой букетик полевых цветов в вазу. Мне грустно, но она любила когда я ей улыбалась, поэтому сегодня не будет слёз. Она ведь с небес наблюдает за мною, не хочу её расстраивать. Становлюсь напротив и смотрю на родное лицо выбитое на памятнике. Внутри всё трепещет.

— Мам, я хочу тебя кое с кем познакомить. — сглатываю и улыбаюсь чуть шире. — Это Саша. Мой муж. Теперь я Благородных, как-то так.

Он берет меня крепко за руку и прижимается ближе.

— Знаешь, мам, он очень хороший. — приподнимаю голову и смотрю в родные серые глаза, горящие любовью. — Он бы тебе точно понравился.

— Это уж вряд-ли. — шепчет, целуя в макушку, когда я склоняю голову к его груди. Сашу всё ещё грызет чувство совести за те слова, что были сказаны в его день рождения. Мы вроде обо всем поговорили, докопались до правды, но…

— Мне лучше знать. — хмыкаю и толкаю его в бок. — Так что не спорь.

И Саша молчит, знает, что чтобы он мне сейчас не сказал, я найду, как его оправдать.

Господь учит нас прощению. Мы люди, живые и такие своеобразные, нам свойственно порой оступаться и делать ошибки. На них строиться опыт, на них основана наша жизнь. Даже самые навороченные системы порой дают сбой, а что уж до нас, до простых смертных. Это вот им, вечным жителям этого "тихого городка" уже ничего не исправить.  .К.н.и.г.о.е.д...н.е.т.

Если человек тянется к свету, если он хочет измениться и стать лучше, он должен научиться отпускать все обиды и двигаться дальше. Оставлять прошлое в прошлом. Саша и вправду хороший человек и он заслужил ещё один шанс. Он заслужил прощения.

Да. Я его простила, что уж до отца, он стал для меня никем. Пустой оболочкой, к которой я не испытываю ни любви, ни ненависти, вообще никаких эмоций.

Возможно, в будущем я разрешу ему войти в наш с Сашей дом, когда у нас подрастут дети и начнут интересоваться, а где второй дедушка. Всё возможно. А пока единственным родным человеком оставшимся из моей семьи остаётся Костик.

Ох как он тогда свирепствовал, как злился и испускал ругательства. Я думала он убьёт отца.

С тех жутких событий прошло четыре месяца.

Долгих четыре месяца, которые пришлось пережить, чтобы иметь то, что есть. Четыре месяца слёз, переживаний, страха, очередных походов к психологу и реабилитации после операции. И вот мы наконец счастливы.

— Постоим здесь ещё немного? — прошу Сашу прикрывая глаза. — Мне впервые смотря на её портрет хочется плакать от радости. — не смотря на то, что обещала себе не проронить сегодня ни одной слезинки. — Это так глупо. И бессмысленно.

— Нет. Это имеет смысл, и ты понимаешь, что всё это значит.

Саша прав.

— У моей королевы ещё будут какие-то пожелания? — легонько бьёт меня по носу, прижимая к боку сильнее, а я несдержанно хмыкаю.

— Да. Хочу побывать ещё в одном месте. — решительно выдыхаю, я к этому очень долго готовилась. — Хочу вернуть долг.