Исцели меня прикосновением (СИ)

— Уверена? — беспокойно смотрит в глаза. — Тебе точно это нужно? Кристин, если ты не готова…

Но я прижимаю палец к его губам. Саша замолкает. Он знает что мне это необходимо.

— Мы ещё придём, мам. Но сейчас нам пора.

Я беру его за руку, и чувствую все большую уверенность. Это правильное решение. Время пришло.

* * *

В тот день в нас стрелял Радион. Безумец не мог смириться с тем, что его "невесту" увели из под венца. "Его женщину" забрал другой, очень виртуозно утерев ему нос. Саша дал на него наводку.

Мой губитель искал в темноте, так решительно и одержимо, не смотря на свист пуль, пролетавших над головой и того, что его пытались схватить. Радион был слишком хитёр и проворен. Поэтому ему удалось вместе с нами выбраться наружу.

Не знаю наверняка когда он нас заметил, быть может когда Саша нес меня к машине Егора, или сажал в мягкое кресло, а может в тот момент, когда я крепко его обняла, это не важно, важнее то, что он хотел крови. Жаждал мщения, за непростительный поступок с "его женщиной". Но дело в том, что я никогда не была таковой.

НИКОГДА.

Я не принадлежала Радиону. Не была его собственностью.

Он попал Саше в бок. Пуля прошла насквозь, лишь слегка царапнув меня. Отсюда красное пятно на платье и ужасающие мысли о смерти.

В тот день я думала, что потеряю Сашу. Он истекал кровью. Операция длилась несколько часов, которые добавили мне немного седых волос.

В тот день я впервые молилась так долго. Просила Господа не забирать его у меня.

— Всё в порядке? Ты погрустнела. — Саша сжал мою ладонь, тормознув на светофоре. От подобных воспоминаний я действительно менялась в лице или впадала в ступор, они причиняли боль.

— Да так. — отмахнулась. — Всё хорошо, Саш.

Мы возвращались в родной город, где я встретила свою любовь, где жил Костик и были парни: Егор, Владка, Петр и Денис, где началось всё плохое и наконец закончилось.

— Если ты передумала, Кристин, только скажи.

— Я должна это сделать.

Мы свернули с главной дороги и дальше двигались по гравийке. Под колесами хрустели камешки, за окнами плыли хмурые облака. Вот одна из туч закрыла солнце и на лобовом стекле стали появляться мелкие капли. Мимо нас проезжали редкие машины. Пол часа тянулись как резина. Я смотрела в окно и всё думала. О том что скажу, когда окажусь на месте. Действительно ли меня отпустит?

— Кристин?

— Я готова.

Машина притормозила. Саша заглушил мотор, а я тем временем вытащила небольшой мешочек из бардачка. Любимый взял мою прохладную ладонь в свою и крепко сжал. Я почувствовала уверенность и силу, а ещё защиту. Да, теперь у меня была она. Мы прошли через огромные кованные ворота и двинулись по извилистой асфальтированной дорожке.

Здесь было почти также тихо.

— Знаешь, меньше всего на свете мне бы хотелось, чтобы эта вещь оставалась со мной. — я вытряхнула содержимое мешочка себе на раскрытую ладонь и внимательно смотрела на поблескивающий предмет. Сердце проколотое мечом и обвитое колючей проволокой. — Ты не заслуживаешь того, чтобы я о тебе помнила. Я начала жизнь с чистого листа, который раскрашу лишь яркими красками.

Робко присаживаюсь у надгробья и вешаю на него медальон.

— Мне чужого не нужно. Прощай, Радион.

Я какое-то время так сижу, наблюдая за раскачивающимся от лёгких порывов ветра медальоном. Скоро начнётся гроза и стоит поторопиться. Это была наша последняя встреча.

— Прощай. — шепчу ещё раз, ощущая на шеи и руке неприятные мурашки. То ли ветер, то ли… Я смотрю через плечо вдаль. В поле моего зрения памятники и несколько высоких деревьев. Передёргиваю плечами, скидывая странное ощущение, что на меня кто-то смотрел и поднимаюсь.

Радиона больше нет. Его тело теперь такое же холодное, как и сердце. Он больше никогда не сможет причинить кому-то вреда. Последняя связывающая нас ниточка оборвалась, и теперь я свободна.

— Ты как?

— Отлично. Мне хорошо как никогда прежде.

Мы садимся в машину и откинувшись на спинку сиденья я прикрываю глаза. Губы расплываются в улыбке. СВОБОДНА. И это так здорово!

— Полегчало?

— Ещё как.

— Куда теперь?

— Домой.

— Отличная идея.

Радиона не стало в тот злополучный день. Жажда убить соперника и сопротивление, оказанное правоохранительным органам сделали своё дело. Он отстреливался и за это схлопотал пару пуль в грудь. Влад говорил, что Радион умер не сразу. Захлебываясь, он до последнего клялся дьяволом, что доберется до нас, придушит Сашку собственными руками. А потом… Всё что он хотел сотворить со мной, Исаев отказался произносить, прокомментировав, что о подобных мерзостях не стоит знать.

Радион не был влюблён. Им овладевали похоть и одержимость мною. Зацикленность. Безумие. Болезнь. Он был болен не только разумом, но и душой. Страшно, что до последнего вдоха он так и не раскаялся, его душа давно почернела, и от этого было лишь одно спасение.

Чью-то смерть нельзя назвать спасением, но в его случае это было именно так.

— Заедем по пути в кондитерскую? Костик с Мариной приедут вечером. Ещё фруктов нужно купить.

— Ага. И соленых огурчиков прихватить.