Исцеляющая сила эмоций

В прошлом году тысячи американцев, ни в малейшей степени не претендующих на литературный дар, принялись сочинять истории – исключительно интересные истории, которые, вероятно, никогда не будут опубликованы, да и вряд ли их прочитают даже ближайшие друзья. Под руководством несентиментального и неутомимого психолога из Нью-Йорка, которого звали Айра Прогофф, они писали истории из собственной жизни, порой потрясающие до слез.

Они писали эти дневники в 392 кружках, деньги на организацию которых выделяли колледжи и университеты всей страны, армия, армейские госпитали и женские тюрьмы, артистическе труппы, священники, поэты, бизнесмены и инженеры (и все вышеперечисленные в самых различных сочетаниях); они вступали в эти кружки (при средней плате в 70 долларов с каждого) не потому, что чувствовали потребность в терапии, но потому, что хотели взглянуть на свою жизнь со стороны и найти в ней какой-то более глубокий смысл.

Для тех, кто хотел добраться до источника смысла, Прогофф использовал метафору, которая для многих оказалась полезной. Он сказал, что внутри каждого из нас течет подспудный поток образов и воспоминаний. Этот поток – ни больше ни меньше как наша внутренняя жизнь. Когда мы входим в него, мы плывем в нем туда, куда он хочет направиться. Он говорит, что этот метод не является ни дискурсивным, ни аналитическим. «Там нет чистой фиксации событий; вы не получаете озарения. Это событие, и, когда оно происходит, ваша жизнь меняется».

Все это может показаться довольно таинственным. Но затем мистицизм становится жутко конкретным, потому что каждый участник дневникового семинара заканчивает его, имея рабочую тетрадь весом в несколько фунтов, полную историй, воспоминаний и часто потрясающих новых прозрений насчет самой удивительной тайны на свете: самого себя и своих взаимоотношений с окружающим миром. Однако, чтобы создать такой дневник, тут же отмечает Прогофф, «вам не нужно быть мистиком. Все, что вам нужно, – это жить. Почти всякий умеет это делать».

Но как? Я действительно не понимал, пока сам не начал работу на семинаре по ведению дневника. Я провел уик-энд с разношерстной группой артистов, учителей, домохозяек и нескольких учеников колледжа в Террос-Центре в Уорике, Нью-Йорк. Отец Льюис Кокс, высокий, на редкость спокойный нью-йоркский иезуит, который является одним из консультантов, подготовленных Прогоффом и уполномоченных проводить семинары, начал с того, что, собрав нас ровно в 8 часов вечера в пятницу, раздал нам блокноты с отрывными листами чистой линованной бумаги и по набору из 21 цветной закладки. Он пригласил нас войти во внутренний мир наших воспоминаний и фантазий и, чтобы начать наше «самообследование», помог погрузиться в некое подготовитовительное медитативное безмолвие. Затем он попросил нас ответить самим себе на вопрос: «В каком моменте вашей жизни вы теперь находитесь?»

Отец Кокс сказал, что ответ не обязательно, даже наверное не придет в форме словесной оценки или как ответ на экзаменах в колледже. Мы можем получить образ – воочию увидеть самого себя, ведущего машину по ухабистой дороге, или услышать мелодию любимой симфонии. Что бы это ни было, главное – не просто подумать об этом. Мы должны записать это в разделе журнала под названием «хроника момента» и должны воздерживаться от высказывания каких-либо суждений про то, хороши или плохи образы, которые мы регистрируем. Все в порядке, успокоительно и убеждающе говорит отец Кокс. Мы вернемся к этому позднее.

После примерно получаса работы над «хроникой момента» отец Кокс попросил нас обратиться к разделам с красными страницами в середине наших книжек, сперва к «Записи истории жизни», с подзаголовком «Воспоминания и обобщения». Он предложил нам погрузиться в поток наших подсознательных воспоминаний, но не начинать писать что-то вроде автобиографии – только зафиксировать короткие важные сцены из нашей жизни. И опять-таки никаких суждений. Только погрузитесь в текущий под спудом поток.

Заглавия частей вашей жизни

Вскоре мы оказались в следующем разделе «рабочего дневника» под названием «Опорные камни». Здесь отец Кокс попросил нас записать то, что могло бы быть заглавиями частей нашей автобиографии – следовало охарактеризовать одним-двумя словами или образом не только объективную последовательность событий, но также и субъективное восприятие их смысла и значения. Мои опорные камушки оказались людьми. Я записал несколько дюжин имен – это были люди, которых я любил, люди, любя которых я много переживал. Наконец, я записал названия четырех книг, которые опубликовал, и важные для меня дела, которыми занимался.