Итальянские альпийские стрелки на Русском фронте 1942–1943

Жилин (населенный пункт, который был в тридцати километрах ниже Россоши и в пятидесяти километрах за нашей спиной). В докладе Хейдкампер сообщал: «Четырнадцатое января утром разразился ураган, страшное предзнаменование, свист многочисленных «орга́нов»[13] Сталина. Мы заняли отдельные позиции; но между ними было расстояние в два или даже три километра, где не было ни одного солдата. Так вражеский ураган обрушился на эту нашу тонкую линию обороны, отдельные группы храбро сражались, и в полдень борьба уже бушевала на всех оборонительных позициях. Сильные атаки неприятеля были направлены в сектора, занятые батальоном «Гвардии фюрера» и группой «Фогельян», эти оборонительные позиции располагались на большом расстоянии одна от другой, что не позволяло создать единый фронт, который бы выдержал непрерывные танковые атаки, поддерживаемые артиллерией и орга́нами Сталина. Уже тринадцатого некоторые неприятельские танки проникли в Куликово, между тем как другие в полдень пробились к Михайловке. Мы сражались везде самоотверженно, но силы уменьшались на линии фронта под давлением численно превосходящего неприятеля. Прорыв не могли больше сдерживать. Все резервы исчерпаны до последнего человека, все вступили в бой. Температура была двадцать четыре градуса ниже нуля. Генерал Вандель, командир XXIV корпуса, решил направиться в тыл, слева, после чего несколько часов не было известий…»

Генерал Вандель в эту ночь был убит. День спустя, пятнадцатого января, передовые части русских танковых сил были уже в тридцати километрах за Жилином, это означало, что они находились уже в восьмидесяти километрах за нашей спиной. Это случилось юго-западнее дивизии «Юлия». Севернее были только дивизии «Кунеэнзе» и «Тридентина», которые еще оборонялись на Дону. Превосходящие силы советских войск также прорвали почти одновременно венгерскую линию обороны. Альпийский армейский корпус остался почти изолированным, далеко впереди, оставаясь на месте в ожидании приказов. Потеряли день четырнадцатого, потеряли день пятнадцатого, потеряли день шестнадцатого. Приказ пришел только вечером семнадцатого января.

Альпийский армейский корпус имел бы другую судьбу, если бы приказ на отступление был отдан своевременно, хотя бы вечером пятнадцатого января. Или даже шестнадцатого, через двадцать четыре часа. Очевидно, немецкие штабы думали задержать или воспрепятствовать советскому наступлению, прикрывая тыл, задержав отход двух свежих итальянских дивизий, которые в довершении всего были лишены транспортных средств.

Поэтому только семнадцатого января получили приказ альпийским стрелкам начать отступление, но они были обречены, эти десятки тысяч человек, которые составляли лучшую часть итальянского экспедиционного корпуса в России. Как бы высшее немецкое командование распорядилось в этом случае своими немецкими войсками, если бы они были поставлены в такие же условия, как наши, на грани уничтожения? Их положение также было тяжелым после осады и разгрома под Сталинградом. Но только для них мы были пушечным мясом для замедления советского наступления.

В Крыничной мы еще не знали, что Сталинград был теперь уже полностью окружен, и близок к падению, что осталось только семь тысяч в живых из более чем тридцати тысяч человек XXXV итальянского армейского корпуса, который был окружен в Чертково, и что другие итальянские дивизии, кроме «Равенна» и «Коссерия», были смяты, на протяжении всего фронта вблизи Сталинграда. Четырнадцатого января прорыв справа от нашего фронта и на севере, на венгерском фронте. Мы это не знали, и утром пятнадцатого, когда штабы и части VII венгерского корпуса, прикрывавшие на севере Альпийский армейский корпус, начали собирать свои пожитки тайком, несмотря на просьбы Командования группы армий «Б» и не получив разрешения на отступление. 16 января получили новый отрицательный ответ, в котором подчеркивались утверждения, что приказы Гитлера необходимо выполнять беспрекословно. Командование Венгерской армии было не свободно в своих инициативах по отступлению, и брали на себя всю ответственность. В действительности, в момент официального разрешения различные мадьярские формирования уже отступали двадцать четыре часа. Среди этих соединений была 53-я венгерская дивизия из VII корпуса, которая оставила свои позиции на Дону, расположенные севернее дивизии «Тридентина», даже без сообщения о своем решении штабу альпийской дивизии хотя бы по телефону.

Теперь, во время отступления, правый фланг Альпийского армейского корпуса остался полностью открытым. Беспорядочное и неорганизованное венгерское отступление создало брешь, в которую устремились моторизованные и танковые советские части, атаковавшие затем альпийских стрелков на марше по направлению на запад, все это происходило из-за распада мадьярского сектора обороны.

* * *